Но не надо было забывать про нерабочее время. А оно было временем охраны запрещенной законом частной собственности в стране, где все вокруг колхозное, где все вокруг мое. Татями в нощи были все дяди и тети округи: они совершенно искренне считали, что взять из общей кучи доску-другую не помешает делу строительства коммунизма в одной отдельно взятой избе. Охрану держали жены: они ночевали в моей машине рядом с кучей, нажимая на гудок и освещая дальним галогенным светом разбойников с большой дороги в светлое будущее.

К несчастью, изделие Бс БкДТ 075/16 не было бесстеновым дачным домиком и по размерам не соответствовало железной дачной норме «6x6», любое отклонение от которой в длину и ширину однозначно каралось сломом по указанию проверяющего!

А пилить, строгать и забивать мы, физик с историком, были не обучены. Но в заначке у меня был «кадр, который решал все»! Это поистине заслуженное звание носил мой коллега по кафедре старший научный сотрудник Дима Глазов.

Дима от рождения был сухорук, но не совсем полноценная левая конечность была совершенно уместным подспорьем правой, которая творила чудеса как в микроинженерном, так и в макроплотничьем деле. К тому же у Димы была абсолютно главноконструкторская голова. И оттого, что он согласился нам «помочь», розовая перспектива справить к зиме новоселье становилась стопроцентной реальностью.

Дима жил через речку напротив наших дач и был владельцем быстроходного катера «казанка». Поэтому то, что речка называлась Волгой и была шириной в три километра, его ничуть не смущало. На второй день водным путем он переправил на объект тяжеленную самодельную пилораму с электрофуганком, привез готовый чертеж «6x6 вместо 10x8», и работа закипела! Два доцента и две доцентши весело, с огоньком трудились подсобниками и выполняли матерные Димины команды типа «Подай вот эту хреновину!» или «Придержи эту хуевину!» беспрекословно. И загудел, как улей, родной завод!

Но деревянные строительно-монтажные работы предварял, как и положено, «нулевой цикл», а именно рытье и укладка фундамента, в котором гений пилы и топора не мог по своим природно-производственным характеристикам принимать участие. К этому делу и, конечно, на абсолютно добровольных началах был привлечен специалист по другому билдингу — боди-: силач и культурист Лева Циркинд, для которого копание и перебрасывание земельной массы было облегченным вариантом ежедневных тренировок по накачиванию массы мышечной.

На торжество по закладке «Роял дач» Саня где-то из-под полы достал истинное чудо — алюминиевую пятиведерную бочку (сейчас бы сказали — «кег») настоящего чешского пива. Запаянная бочка в пятнадцать галлонов и сто пятьдесят фунтов нетто была неимоверно тяжела, но закаченная наполовину пивом, наполовину пеной, в воде не тонула, и поэтому с песнями вплавь была доставлена под старую ветвистую яблоню на стройплощадке. Под бравурные звуки трофейного патефона в нее ввернули бронзовый водопроводный кран и водрузили меж сучков. В качестве кружек в дело пошли пустые литровые банки из-под просроченных консервов «Каша перловая» и «Тушенка говяжья», шесть ящиков которых на время строительства я «заготовил» у знакомого прапорщика N-ской воинской части в обмен на один ящик портвейна «Розовый». И пир удался!

Возведение бесстеновой конструкции было в самом разгаре, когда подул холодный волжский бриз, и нам захотелось хоть каких-нибудь стен. В научно-исследовательском отделе компании «Роял дач» был сделан выбор в пользу дешевой необрезной доски-дюймовки, которую на нашей пилораме обращали в вагонку, и обапола на стойки под нее.

Неизвестным нам тогда, а большинству и сейчас, словом «обапол» называется толстый горбыль, который получается при распиловке в четыре ножа бревна на шпалы, то есть сужающийся трехсторонний брус. Дважды прекрасный строительный материал! Во-первых, как брус, а во-вторых, своей ценой. На лесопилках он проходил как ничего не стоящий горбыль и по цене горбыля доставался «нужным людям».

Это почетное для советского человека звание мы запросто получили у моего почти что одноклассника Льва Петровича Каца, управлявшего строительным трестом и во всех смыслах большого человека. Он же и направил нас с сопроводительной запиской на лесопилку на речку Гуселку, впадающую в Волгу чуть выше нашего участка. Набрали мы этого горбыля три лодки-гулянки по официальной цене сто восемь рублей за все про все с документами. И этого волшебного леса нам хватило с запасом на обе дачи. Мы даже песню пересочинили на известный мотив: «Это слово новое — «обапол» — нам дороже всех красивых слов».

Так один за другим в рекордные сроки на берегу великой русской реки два «высокооплачиваемых работника умственного труда» получили право на незаслуженный семейный отдых в настоящих деревянных дачах, покрытых рубероидными крышами с блестками, искрящимися под ярким солнцем.

Как любой классический трест, «Роял Дач Билдинг Компани Ltd» лопнул, взорвавшись праздничным фейерверком с карнавалом и банкетом на берегу еще не затянутой льдом Волги-реченьки-реки.