— Хорошо получилось! — Он снова удовлетворенно кивнул. — Почти так же хорошо, как у Римо. Он сделал то же самое, после чего у него вдруг разом пропал интерес к занятиям со мной.

— Дальше поведу я, — собрав последние силы, выдохнула Анна.

— Вот и он тогда так сказал. — Чиун возмущенно вцепился в руль, давая понять, что ни за что его не уступит. — Слово в слово. И когда я по глупости уступил ему, он так и не дал мне больше править этой повозкой.

— А чего вдруг ты вообще захотел править ею?

— Я же тебе говорил. Я хочу быть как американец.

— Американец из тебя не лучше, чем из меня.

Чиун помрачнел.

— Ты хочешь сказать, что Мастер Синанджу говорит неправду?

— Не хочу сказать, а уже сказала, если ты слушал.

— Ты говоришь прямо. Это хорошо. То есть вообще это считается невежливым, но я заметил, что американцы тоже прямой народ, и потому это качество кажется мне хорошим, хотя и причиняет порой невыносимую боль. Скажу тебе правду: я решил освоить все американские привычки для того, чтобы Римо согласился остаться со мной в Америке.

— Не держи малого — получишь удалого, — пробормотала Анна. — Это старая русская пословица, — извинилась она.

— Для русских, наверное, годится, — проскрипел Чиун, — но не пытайся обольстить меня русской мудростью. Я — Мастер Синанджу.

— Для того, чтобы стать мастером автомобиля, тебе понадобится примерно столько же времени.

— Я усердно учусь, — недовольным тоном заявил Чиун. — И ты научила меня многим важным вещам, как и предусматривало наше соглашение.

— Соглашение наше было о том, что я покажу тебе кое-что из этих самых вещей, а ты за это расскажешь мне, где найти Римо.

— Римо сейчас нет — он в отлучке по важному делу, которое, сказать по правде, только его и касается.

— Если помнишь, я соглашалась учить тебя вождению только на этой дороге. — Тон Анны стал твердым. — Потому что именно здесь тот пьяница случайно увидел, как снижается наш корабль.

— Но мы никакого корабля не видели.

— Это уж точно. Но кажется мне, что эта самая пробка перед нами имеет какое-то отношение к моим поискам.

— Это почему? — прищурился Чиун.

— Сама не знаю, — призналась Анна, — но сейчас постараюсь выяснить.

Выбравшись из машины, она подошла к стоявшему неподалеку фургону, в кабине которого восседал молодой человек, покачивавший головой в такт тому, что, как определила Анна, именовалось “металлической музыкой” — в ее стране она тоже начала входить в моду. Американцы, правда, называли ее “тяжелым металлом”, но на вкус Анны все это, как ни назови, было попросту чепухой.

— Простите, товарищ, — обратилась к отроку Анна, — вы не скажете, из-за чего все это?

— А? — последовал ответ.

— Я спрашиваю, не знаете ли вы, из-за чего эта пробка?

— Чево? — переспросил парень, постукивая в такт музыке пальцами по рулевому колесу.

Время от времени он издавал ртом некие звуки, очевидно, пытаясь помочь этой самой музыке, чем напомнил Анне ее бабушку, находившуюся сейчас в государственном доме для престарелых. Сидя целый день у окна, она реагировала на окружающее с помощью точно таких же звуков. Разница была только в одном — для этого бабушке не требовалось какой бы то ни было музыки. Ей было достаточно контузии, полученной во время Отечественной войны.

Просунув руку в кабину, Анна убавила звук.

— Эй! — встрепенулся парень.

— Теперь вы меня слышите?

— Да я вроде не глухой, — удивился тот.

— Пока, во всяком случае. Не знаете, из-за чего пробка? Быть может, авария?

— Не, детка. Просто очередь, и все.

— Какая очередь?

— А на мойку.

— Но это же шоссе. Да и мойки я не вижу поблизости.

— А она там, в лощинке, внизу. Следующий съезд с шоссе. Дойдет черед — увидишь.

— Все равно не понимаю, чего такого может быть в обычной машинной мойке, чтобы к ней выстроился вдруг такой хвост.

— Такого ничего, детка. Она бесплатная.

— Ну и что? — удивилась Анна.

У нее на родине многие вещи предоставлялись бесплатно. Правда, большинство из них в буквальном смысле ничего не стоило, кроме, пожалуй, бесплатной медицины. Ради нее стоило, пожалуй, даже перейти улицу до ближней поликлиники. Проблема состояла лишь в том, что после лечения не всегда удавалось вернуться.

— Ну, бесплатно есть бесплатно, — изрек парень, снова прибавляя звук.

— Зачем ты слушаешь эту дребедень? — поморщилась Анна.