Соколова Александра Ивановна
Шрифт:
И говорить ли Марине?…
Это было самым главным и самым трудным, пожалуй, вопросом. Потому что уже несколько недель назад Женя сформулировала для себя, что однозначно хочет поговорить с Лекой первой. Зачем – она не знала, но чувствовала, что это именно так.
Она оглянулась и заметила, что сидит в полной темноте. Но сил подняться не было.
Что же делать? Что?
Итак, Марине она расскажет после того, как сама поговорит с Ленкой. Теперь надо придумать, как это осуществить. За все время Лека первый раз заехала за Дианой, или Женя просто этого не видела раньше? Скорее всего правда первый раз, потому что до сих пор Диана передвигалась на собственном байке.
Интересно, они встречаются или живут вместе?
И как давно это у них?
Мысли путались всклокоченными клубками, мешая дышать. Женя уже не могла понять, кого к кому ревнует, и ревнует ли вообще. Одно она знала точно: нашла. Наконец-то нашла.
Прошел еще час прежде чем она смогла слезть с забора и потихоньку пойти в отель. Болели ноги, болела спина, а главное – ныло что-то глубоко в душе.
С Мариной разговаривать не стала. Равнодушно выслушала очередной упрек о слабом участии в поисках, приняла душ и легла спать.
А утром проснулась с идеей. Вопреки обыкновению, зарядку сделать не стала и к океану не пошла. Вызвала такси и поехала к школе.
В такую рань на ресепшене была только Света. Но именно она и была Женьке нужна.
– Светик, – сказала она, усаживаясь на стойку и внимательно глядя прямо в глаза, – помнишь наш первый разговор о Леке?
Света смутилась, но взгляд не отвела.
– Помню.
– Скажи мне, где они с Дианой живут.
Удар попал точно в цель – Света заметалась, начала перебирать бумажки, думала, что ответить.
– Мне нужно с ней поговорить, – сказала Женя, – Свет, пожалуйста. Ты же знаешь: я не сделаю ничего плохого, клянусь. Просто мне нужно ее увидеть.
– Жень, я не могу…
– Светка, я не видела ее много лет. Она мой самый старый и самый лучший друг. Ты же знаешь, что Ди никогда не скажет – она слишком боится ее потерять. А мне очень нужно ее увидеть.
Она била наугад, но видела, что интуитивно попала. Света заколебалась.
– Я не скажу ей, откуда узнала адрес, – нанесла последний удар Женя, – клянусь.
И Света сдалась.
– Ладно, – сказала она, – но только чтобы она не знала! Записывай.
Женькины руки тряслись, когда она писала адрес. Простой адрес, на простой бумажке.
– Когда у Ди сегодня уроки? – Спросила она дрожащим голосом.
– Первый уже идет, и она сегодня весь день здесь. Жень, смотри… Обещала.
– Спасибо, Светка, – она перегнулась через стойку и поцеловала Свету в щеку, – я тебя люблю. Клянусь, от меня она ничего не узнает.
И побежала в такси.
– В семиньяк, – скомандовала таксисту, – вот адрес.
И вжалась в кресло.
Сердце стучало как заведенное, в голове бились молоточки. Господи, неужели всего через несколько минут я ее увижу? Почему же так медленно идет машина, почему тут вечно такие пробки? И как жаль, что нельзя выскочить и побежать бегом, скорее и скорее… к ней. К Ленке.
Женя вся извелась, пока такси наконец доехало, поплутало по улочкам, и остановилось у невысокого забора, из-за которого виднелся классический в индонезийском стиле двухэтажный дом.
Она отдала водителю деньги, выскочила из машины, и преодолела последнее препятствие.
Нашла. Нашла. Нашла.
Глава 31.
Женька третий раз подняла руку, чтобы постучать в дверь и третий раз опустила. Вот уже несколько минут она стояла на пороге красивого двухэтажного дома и никак не могла решиться.
Говорят, что когда мечта сбывается, чаще всего чувствуешь, что она тебе уже не нужна. С Женей было не так. Она чувствовала, что находится в одном шаге от исполнения, и трусила как девчонка. Миллионы мыслей роились в голове – начиная от «а вдруг она будет мне не рада» и заканчивая «что если я увижу ее и ничего не почувствую».
Она снова подняла руку, и удивилась, увидев, как дрожат сжатые в кулак пальцы.
– И долго ты собираешься так стоять?
Голос раздался откуда-то сверху, и Женька чуть в обморок не упала от ужаса. Она отдернула руку, отпрыгнула и, по-детски открыв рот, задрала голову.
На балконе второго этажа, прямо на широких перилах, сидела Лёка.
Женя молча смотрела на неё, позабыв обо всем на свете. Она выглядела такой молодой, даже юной, и каждая черточка ее лица с радостью отзывалась воспоминанием в сердце. Загорелая, с выгоревшими на солнце волосами, свободно спадающими на плечи, с насмешливым выражением лица – Боже, как давно Женька не видела такого! – она была ровно такой же, как много лет назад, в Таганроге, в их самую первую встречу.