Завершив завтрак ломтями фруктов, Сергей сказал:

— Значится так. Мастера уже готовят по твоим рисункам посуду. А скоро занесут к тебе пару мешков пшеницы, как ты просил, и немного муки. Что еще тебе надобно?

Виктор мотнул головой:

— Пока ничего.

— Тогда можешь приступить хоть сегодня, — заверил Сергей. Потом пояснил еще кое-что:

— Наша легенда следующая: мы пришли сюда из той страны, где владычит Дух войны. Мы его служители и молимся только на него. После той бойни, теперь они в это верят без всяких сомнений. Мастера нам готовят все необходимое для наших ритуальных служений. Может быть, что их дальние потомки будут молиться на самогонные аппараты, — ухмыльнулся Сергей и продолжил: — Пшеница эта — для жертвоприношения нам нужна. Теперь они готовы ее таскать по твоему первому требованию. Хоть сами с голоду будут пухнуть, последнее отдадут. Так что гони самогон сколько желаешь. Эх, упьемся, — весело потер Сергей ладони. — Да, еще, — вспомнил он. — Вонь они готовы принять за воскурение. Уже предупредил местное правительство. Еще предупредил, что никто не имеет права близко подходить к твоему алтарю без особого нашего разрешения. Ну, конечно, исключение только для твоей крали.

— Выходит, что мы не только великие воины, но еще служители высших сил? — съязвил Виктор.

— Выходит, что так, — серьезно подтвердил Сергей.

Когда Виктор вернулся к себе, для разведки состояния чистоты шкур, там все было уже идеально восстановлено до первозданного состояния, а Миел на дворе готовила похлебку.

В помещении появились два больших пузатых кожаных мешочка. Видимо с пшеницей. И маленький кошель, весь обсыпанный мукой.

Виктор решил немедленно начать добывание дрожжей. Для этого он порылся в горке из посуды, подобрал нужного размера горшочек, засыпал в него до половины муки. Затем подошел к очагу, где хлопотала его красавица, подогрел до теплого состояния немного воды. Этой водой он залил муку с верхом, и поставил смесь в уголочек помещения, накрыв куском полотняной тряпки. Теперь у него было четверо суток до окончательного процесса. Теперь должен был каждый день в эту смесь по чуточку добавлять теплой водички. Как раз за это время кузнецы и горшечники завершили бы детали самогонного агрегата. А там гони, пока не надоест.

Хотя планируемая шпионская акция требовала не больше литра, друзья решили, что не будет лишним, если сделают самогона и для собственного потребления.

Виктор выбрался наружу. Увидел Сергея, что-то обсуждающего с Семеном. Теперь он тоже решил так звать Симе.

Когда он подошел к ним, Семен улыбнулся ему, приложив указательный палец к повязке. В ответ Виктор тоже приложил палец к своей голове, затем обратился к Сергею:

— Скажи ему, что я хочу у него брать уроки языка.

— Ладно, — согласился Сергей, произнес несколько гортанных фраз, обращаясь к Семену. Тот с готовностью кивнул и жестом пригласил Виктора следовать за ним.

Они прошли в его жилище, где было то же самое, что везде в этих домах. Присели на шкуры. Семен сразу начал первый урок.

Он произносил слово — показывал на нужный предмет. Виктор аккуратно повторял, стараясь запомнить навсегда. Либо он произносил слово и изображал действие. Порой действие сопровождалось сразу двумя или тремя словами.

Через час интенсивного заучивания, Семен поднялся, приложил палец к повязке, сказал слова, как уже понял Виктор, обозначающие: «на сегодня всё». Виктор и их повторил тоже, приложив палец к голове, вышел вон.

Он не сразу вернулся домой. Сначала зашел к мастерам, забрал у кузнеца изготовленный из тонкого железного листа вытяжной раструб с г-образной трубой на горловине.

Виктор не собирался жить в помещении, пропитанном ароматами сивухи.

Когда вернулся к себе, он пристроил вытяжку на стене, в противоположной продуваемой стороне дома. А конец трубы вытянул на метр во вне. Затем он нашел среди вещей Миел большую ткань, не спрашивая ее разрешения, завесил ею раструб, с краев и до пола. Теперь в его комнатке не должно было сильно пахнуть от варева.

Тем временем появилась сама Миел с циновкой и котелком, из которого вкусно пахло. Ничего не сказав по поводу без спроса использованного ее имущества, она молча расставила перед ним обеденную сервировку, состоящую кроме котелка еще из небольшой пиалы, железного черпака и ложки. Рядом поставила несколько плоских лепешек, какие-то коренья, после поспешно вышла.

Виктору, конечно, хотелось бы, чтоб она тоже посидела рядом, если даже не хочет с ним вместе кушать, но это было бы для нее стрессом, хотя не посмела бы отказать. Обычаи у них вбивались с рождения. Поэтому, он в одиночестве наложил себе похлебки c кусками мяса дичи, пообедал один.

Уплетнув больше половины варева из котелка, он, наконец, окончательно наелся.

Как по команде возникла Миел, быстро прибрала остатки вместе с циновкой.

Виктор поймал ее за руку и притянул к себе. Девушка моментально опустилась перед ним на колени, готовая на все по приказу своего повелителя.

Виктор непроизвольно сравнил теперешнюю свою женщину с той, что была «там». Отдал бы предпочтение Миел? Но оправдывался тоже, что это естественная натура мужчин. Поэтому он, долго не заморачиваясь вопросами высокой морали, полностью отдавал должное подфартившему стечению обстоятельств. Кроме всего, его совесть еще успокаивала огорчительная по своей сути мысль, что возможно, он никогда и не сможет вернуться назад, домой.

Вот такова истинная сущность высоких слов, которые мы произносим, не понимая толком их смысла.

За следующие несколько дней произошли важные изменения.

Во-первых, мастера в точности исполнили задание. Теперь у Виктора дома стояли в разобранном состоянии все причиндалы самогонного аппарата.

Во-вторых, ежедневные занятия с Семеном и интенсивная практика с Миел, а теперь окрещенной Милой, не только в любовных потехах, но и в разговорной речи, дала возможность Виктору достаточно уверенно общаться с местными.