Шрифт:
— Передай, что все сделаем немедленно!
Сергей торжествующе посмотрел на Виктора и кивнул в сторону выхода.
— Тогда я пойду передам ему ваше обещание, — сказал он небрежно, будто собирался сейчас же позвонить Гитлеру по мобильнику.
Как обычно, не попрощавшись ни с кем из них, он направился к выходу.
Сегодня был нечетный день. Поэтому, Виктор должен был некоторое время провести в обществе Валентины Петровны.
Виктор отправился к ней, там застал Милу тоже. Женщины оживленно беседовали. Причем, на русском. Такое приятное событие просто поразило его.
Он вошел, поздоровался с женщинами и снова шокировался, когда его подруга небрежно поинтересовалась у него на чистейшем русском:
— Милый, ты не проголодался?
— Д-да, — выдавил он из себя. — Было бы неплохо перекусить…
— Сейчас, дорогой, — ответила она и счастливая выпорхнула из помещения.
Валентина Петровна загадочно улыбалась.
— Ну, какой же я, по-твоему, после этого педагог? — спросила она торжествующе.
— Восхитительный, уважаемая Валентина Петровна. Такие успехи за неделю, просто немыслимы.
— Это не только я, — потупилась учительница. — Это еще способность ученицы.
Она по-девичьи сдула челку со лба, глаза ее светились радостью.
— Кстати, Катя тоже уже болтает. Вот удивится Сережа!
— Это точно. Я пока никак не могу в себя прийти.
В помещение залетела Мила. Она бойко расстелила перед ним не циновку, а самую настоящую обшитую скатерть, и стала заставлять кушаньями.
Виктор вопросительно глянул на Валентину Петровну.
Да, точно это ее школа. Ай да учительница.
Что стало еще одной новостью для Виктора, так то, что Мила совсем не спешила покидать дом. Она небрежно прошла к Валентине Петровне, села рядом с ней, взяв ее под ручку.
Виктор, совершенно отвыкший есть в присутствии женщин, часто давясь, еле-еле завершил свою трапезу и смущенно поблагодарил Милу.
— На здоровье, — ответила она, собирая с полу скатерку. И задорно спросила:
— А почему бы тебе не сколотить нам стол и табуреты?
Виктор обалдевший, уставился не нее.
— А ты откуда знаешь про них?
Но тут же понял какой тупой вопрос задал. Ясно откуда нововведениями веет.
Он подумал, что пришел конец патриархату в отдельно взятой семье. Возможно, у Сергея тоже.
Равноправие полов стучится в его двери, требуя немедленно их открыть.
Эх, Валентина Петровна! Как же вы смогли так быстро переломать кости старым добрым племенным устоям?
А тем временем, сама Валентина Петровна из угла с улыбкой наблюдала за переменами выражений лица Виктора.
— Действительно, Витя, — поддержала она свою новую подружку. — Почему бы вам с Сергеем не сделать хотя бы примитивную мебель? Так же жить неудобно.
Виктор вздохнул, потом передвинулся ближе к женщинам и сказал:
— Видите ли, дорогая наша учительница. У нас с Сергеем есть громадные планы на недалекое будущее. В том будущем, к вашей и нашей радости, будут не только столы, стулья, а множество вещей комфорта для спокойной жизни в этом незнакомом мире. Не волнуйтесь, Валентина Петровна. Все у нас будет хорошо. Только нужно немного потерпеть, слиться пока с ними. Стараться не выделяться ничем. Вы даже не представляете, как рискованно сейчас выделяться.
Валентина Петровна заметно посуровела. Она вдруг прочувствовала, что этот мир не только эти милые люди, что его окружают в этом помещении, но и те отморозки, которые над ней так долго издевались. Чуть-чуть не довели до могилы. Что много есть и промежуточных звеньев, как всегда бывает, что еще хуже, потому что точно не знаешь чего в таком больше, а чего меньше. А неопределенность опасна.
— Я поняла, — прошептала она, опустив голову, и стала похожа на школьницу у доски, не выучившая урок.
Глава 13
На следующее утро, когда друзья вышли из дому, первое, что увидели, это служителей из касты строителей; рыли яму рядом с домом Виктора. Возле них на земле, лежал саженец драконьего деревца.
Их, как всегда, было трое. Возможно, что это и есть численность всей местной касты. А может это только мелкие служки, а главные где-то в другом месте.
Но эти интриги друзей совершенно не интересовали. Нужно было вызнать только их одну тайну. Больше ничего.