— Они могут обратиться к американцам?

— У них технология хуже. На выходе им приходится жидкую суспензию сушить, а это процесс дорогой. У нас же процесс "мокрый", да и отходов в три раза меньше! Ясно, что китайцы предпочитают наши разработки.

— Да и дешевле им обойдется!'.. Но почему же столь выгодное дело, а правительство в стороне?

— Несовершенна система налогообложения, нет никаких гарантий, нет заинтересованности. Лучше пустить деньги, если они появляются, на торговлю, на банковскую деятельность, на бумажки, а в настоящих делах, развивающих отечественную экономику и промышленность, чиновники не заинтересованы. Такая уж система власти нынче в России.

— Существует представление, что мы безумно богатая страна по сырьевым ресурсам. Так ли это?

— Ответ и положительный, и отрицательные. Сырьевые ресурсы требуют освоения. Это большие затраты, да и времени требуется много. От разведки месторождения до получения готового продукта нужно от пяти до двенадцати лет. Но денег у нас нет, инвесторов у нас нет. Существующие законы не позволяют инвесторам как нашим, так и зарубежным, вкладывать средства в разработку месторождений. Я не сторонник передачи даже на время нашего сырья заграничным партнерам, но жизнь заставляет и пока у нас нет иного выхода. Был первый заход по продаже Удоканского месторождения меди, я был категорически против. На экспертом совете в правительстве я выступил против. Но все-таки месторождение было продано… Потом оказалось, что покупатели не в состоянии осваивать его. А в конце концов выяснилось: месторождение было куплено, чтобы не разрабатывать, а чтобы поддерживать высокие цены на мировом рынке на этот металл. Разве это разумная экономика?

— Вы анализируете, что происходит в бывших республиках Советского Союза? В том же Казахстане, Киргизии, например?

— Там активно работают американцы, японцы, китайцы. Но информации у нас мало. Раньше предприятия присылали нам ее, но теперь ситуация изменилась — ее просто скрывают, говоря, что речь идет о коммерческой тайне. Практически вся сырьевая база перешла в частные руки. Хотя государство и имеет половину в своей собственности, но люди уже умеют хорошо скрывать доходы… Как ни странно, огромные минеральные ресурсы из республик бывшего СССР растекаются по миру, а денег возвращается очень мало.

— Поговорим о другом… Почему и как вы обратились именно к этой области науки?

— Я родился в Москве. В 1941 году мой отец в числе 20 генералов был арестован. Он был генерал-лейтенант технических войск. Сталин обвинил их всех, что они "прозевали" войну (не он, а они!). Генералы были уничтожены, а нас, их детей, сослали в Красноярск. Там я вырос. В 49-м году увидел в газете объявление, что Норильский горно-металлургический техникум объявляет прием. Стипендия была высокая, и это определило мой выбор. Мне было 14 лет. О Норильске я и понятия не имел, а техникум находился в Красноярске на улице Ленина… Извините, не писали, что "Норильский", а просто "Горно-металлургический". Это позже я узнал, что кадры готовят для Норильского комбината. Сдал экзамены, получил подъемные и поехал на Север. Времена были тяжелые, мы пухли там от голода, но, тем не менее, нам предложили выбрать специальности. Их было две: "разработка полезных ископаемых" и их "обогащение". Я подумал, что "обогащение" что-то не совсем чистое, жулье, наверное, там, и я выбрал "разработку". Четыре года учился днем, а вечерами выходил на работу на рудники… Техникум закончил, но оставаться на Севере не хотелось, и я решил распределиться в Магадан.

— Подумали, что это юг?

— Хотя леса есть… Приезжаю в Магадан, а мне говорят, что горные техники им не нужны, но есть одно место на Чукотке. А там природа "лысее", чем у меня голова. Так погибла моя мечта о лесе. Но деваться некуда — денег нет, пришлось поехать. Однако и там горные техники не нужны, так как мастерами работают освободившиеся заключенные. Но, тем не менее, я начал работать на Чукотке… В конце концов я выбрался на "материк", поступил работать в проектный институт в Красноярске. В 1955 году нас реабилитировали, отца — посмертно…

— О его гибели вы узнали позже?

— Конечно… Его любимым праздником был День Красной Армии и флота, то есть "23 февраля". 13 февраля 1942 года "Тройка" приговорила его к высшей мере, а расстреляли 23 февраля…

— Вы из известной русской семьи, история которой тесно связана с историей России. Князья Трубецкие и Голицыны, бесспорно, являются гордостью народа…

— С Георгием Сергеевичем Голицыным мы состоим в одном Отделении РАН…

— Ваш род всегда конкурировал с родом Голицыных, и сейчас тоже?

— Это неточно. Трубецкие и Голицыны прежде всего возвеличивали Отечество, их соперничество — это прежде всего была забота о процветании России, именно поэтому они и остались в истории.

— И сегодня академики Трубецкой и Голицын продолжают славные дела своих предков?

— Звучит несколько возвышенно, хотя, не скрою, приятно это слышать. Хотя впрямую я не отношусь в тем Трубецким, которые взаимодействовали с Голицыными…

— Что вы имеете в виду?

— Всю жизнь меня спрашивают именно об этих отношениях, и уже после реабилитации я решил "поставить все точки над i". Вернувшись из ссылки, я пошел в Ленинскую библиотеку и засел за книги. Я знал, что мой дед был царем репрессирован и сослан в Сибирь…

— Что же властители так не любят Трубецких! Царь ссылает в Тюмень, тиран расстреливает, а семью отправляет в Красноярский край… Судьба что ли у вашей семьи такая?

— Дед был лишен дворянского звания… А об отце я узнал многое, когда при реабилитации нас с братом пригласили в военкомат и дали дело отца. Из него я узнал, что выговор по партийной линии он получил за то, что "выпивал с врагом народа Тухачевским"… Оказывается, они были дружны: отец хорошо пел, а Тухачевский делал скрипки. Так что их связывала не только военная служба… Из "Дела" я узнал о родственниках в Бессарабии. Поехал туда искать Трубецких. Одного нашел в Кишиневе. Он филолог, профессор. Он из той ветви Трубецких, которые были связаны с Пушкиным… Но, честно говоря, я плохо знаю своих предков и по-хорошему завидую тем же Айтматовым (я дружен с братом писателя, директором института), они прекрасно знают до седьмого-восьмого колена своих родственников… К сожалению, в советское время мы воспитывались иначе…