— И весь смысл существования концерна "Росэнергоатом" в этом?

— Первое — обеспечить безопасность! Недавно прошла встреча "Энергетической восьмерки" — собирались руководители энергетики восьми стран, и министр Евгений Олегович Адамов попросил меня выступить перед ними. Я и сказал там: первое — обеспечение безопасности АЭС, а потом уже все остальное.

— Но, может быть, из-за этого атомная энергетика станет невыгодной?

— Второе: она должна быть конкурентоспособной! Но это после безопасности. Если вы не обеспечиваете безопасности, то об экономичности и говорить не надо…

— Казалось бы, все, кто прошел Чернобыль, должны бы стать противниками атомной энергетики — ведь там мы насмотрелись всякого. Почему же этого не происходит?

— А разве вы не знаете ответа на свой вопрос?

— Я хотел бы услышать ваш…

— Мы понимаем, что там произошло. Возможно, такое заявление и "нескромное", но пусть меня простят, но мы, профессионалы, понимаем, что там произошло и какие меры были приняты для того, чтобы такое исключить. Это понятно.

— Вы рассмотрели "лицо дьявола" и теперь знаете, как он выглядит и как его укрощать?

— Вынужден вновь повторить, что любые образные сравнения грешат неточностью… Мы понимаем происшедшее в Чернобыле в деталях, до тонкостей… В Армении одна из моих дальних родственниц- она работает в детском саду — говорила мне, что правильно закрыли Армянскую станцию. Я убеждал ее: это должны решать профессионалы, нужно иметь убедительные аргументы, чтобы принимать те или иные решения. Она прекрасная воспитательница детей, но она ничего не понимает в ядерных реакторах. Почему мы должны ее вынуждать принимать решения о судьбе АЭС через "всенародный референдум"? И Чернобыль не изменил нашего отношения к атомной энергетике именно потому, что пришло четкое осознание как пройденного в этой области пути, ошибок и достижений, а также оптимального и безопасного движения вперед.

— Если бы причины остались бы невыясненными?

— Конечно, я был бы против, так как не был бы уверен в безопасности станций. Иногда нас представляют некими монстрами, у которых нет детей, родных, близких, чье здоровье и жизнь дороже собственного! Неужели мы ради каких-то амбиций будем подвергать их риску? Неужели мы враги сами себе?

— Вдруг я сейчас понял, что для профессионалов Чернобыль — трагедия вдвойне: и человеческая, и профессиональная…

— Конечно.

— Вы убеждены, что нам жить без атомной энергетики нельзя?

— Безусловно, и причин тому множество. Одна из главных: нельзя вечно пользоваться органическими природными ресурсами. Плюс к этому — "парниковый эффект", который грозит планете. Об этом много говорится и повторяться мне не хочется. В-третьих, природа создала великолепный источник энергии — уран. У него два способа использования — взрывы…

— Это мы хорошо научились делать!

— И станции неплохие!.. Почему же мы не должны использовать этот природный ресурс энергии, который создан Богом для нас?

— АЭС — символ научно-технического прогресса. Не кажется ли вам, что постепенно начинаем отставать от Запада, то есть терять лидерство и в этой области? Вы много контактируете с зарубежными специалистами, не чувствуете признаки отставания?

— Пока нет. Дело в том, что на Западе атомная энергетика тоже "сворачивается", точнее — не развивается столь же интенсивно, как раньше. Я имею в виду Европу и США. Иное дело Юго-Восточная Азия, там сейчас идет ее бурное развитие. Какие-то элементы отставания есть, финансирование науки у нас явно недостаточное, но заделы были в стране большие, а потому мы пока не уступаем другим странам…

— А в будущем?

— Надеюсь, мы развернемся лучше и быстрее их.

— Даже так?

— У нас есть нормальная программа развития, причем весьма реалистичная. Мы надеемся продлить ресурс работы блоков по крайней мере лет на десять, чтобы сохранить и поддержать всю научно-техническую культуру атомной энергетики, которая была создана и которая есть в России. Безусловно, где-то в начале XXI века возникнет экономическая потребность в бурном развитии энергетики, а потому нужно быть к этому готовыми… Такая точка зрения не нравится на Западе, они хотели бы ликвидировать нашу атомную энергетику (как и отрасль в целом!), но мы обязаны поддерживать ее, чтобы не растерять научно-технический потенциал России. Мы достраиваем ряд энергоблоков — третий на Калининской, первый на Ростовской и пятый на Курской АЭС. Это тоже реальная программа. И мы не просто достраиваем, но делаем их самыми современными…

Так что мы живем, работаем… И у нас в стране есть уникальнейшее достижение — это быстрый реактор на Белоярской АЭС. Это мировое достижение, оно признано всеми и везде — так что я не бахвалюсь… И то, что в проектах есть строительство БН-800 на Южном Урале — значит, мы размышляем и заботимся о будущем.

— У вас уже сложилась психология "рыночника"?

— Я понимаю их, ориентируюсь на рыночные отношения, воспринимаю нормальный рынок, управляемый государством, где конкуренция заставляет каждого участника делать продукт лучше… Такой рынок я считаю явлением положительным. Ну а то, что на самом деле происходит, комментировать не хочу — это очевидно…