Кейд долго обдумывал предложение брата, ожидая, что его вновь захлестнет желание мести. Но вместо этого по его телу разлилось странное ощущение спокойствия и умиротворения.

— Нет, — наконец ответил он. — Пусть это делает кто-то другой. Сегодня я уже сполна отплатил ему за все. Мне достаточно того, что теперь все узнают о предательстве Эверетта. А с жестокостью я покончил и теперь хочу быть обычным, ничем не примечательным человеком.

— Вряд ли тебя можно назвать обычным, Кейд, — заметил Эдвард. — Но я рад, что ты решил перевернуть эту скорбную страницу твоей жизни.

Кейд с удивлением думал о том, что он действительно готов похоронить болезненные воспоминания, не дающие ему забыть о прошлом, и с надеждой взглянуть в будущее.

С такими мыслями он обернулся и посмотрел на Мег, терпеливо сидевшую на стуле. Глядя на нее, он вновь перечислил в памяти все, что произошло за сегодняшний вечер Мег поступила крайне неосмотрительно, последовав за ним в заброшенное поместье. И Кейд собирался еще раз побеседовать с ней о том, что она проигнорировала его настоятельную просьбу остаться дома.

И все же ее храбрость поразила Кейда в самое сердце. Сохранив так необходимые в сложившихся обстоятельствах спокойствие и решимость, Мег бросилась на его защиту. Многие из его знакомых мужчин, не говоря уж о леди, лишились бы чувств. Но только не его Мег.

Да, она действительно была его Мег. Кейд улыбнулся собственным мыслям.

— Извини, — обратился он к Эдварду, — но я должен отвезти свою невесту домой.

— Да, конечно, — ответил герцог, переводя заинтересованный взгляд с брата на Мег.

Однако прежде чем Кейд успел подойти к невесте, появился Дрейк.

— Вот твоя трость, — сказал он, протягивая брату трость со спрятанной в ней саблей. — Интересный механизм. Я взял на себя смелость изучить его повнимательнее. Отличная работа, но я внес бы некоторые изменения.

Изменения? Интересно какие? Кейд знал: в том, что касается математики и механики, его брату нет равных. Однако сейчас его внимания требовали другие, более важные дела.

— Давай обсудим это позже.

— О! — только и смог вымолвить Дрейк, который лишь сейчас вспомнил, где они находятся и при каких обстоятельствах здесь оказались. — Да, время и место действительно неподходящие. С твоего позволения я еще подумаю над усовершенствованием этой удивительной трости.

Подавив улыбку, Кейд подошел к Мег. Он хотел многое с ней обсудить, но не здесь и не сейчас. Скоро рассвет, а им еще предстояла долгая дорога домой. Вот завтра они и поговорят. Кейд протянул девушке руку:

— Идем, не хочу больше здесь оставаться.

Немного поколебавшись, Мег вложила руку в ладонь Кейда.

Несмотря на то что было уже пять часов утра, Мег не могла уснуть. Лежа в постели, она смотрела, как разгорается в утреннем небе поднявшееся из-за горизонта солнце.

Несколькими часами раньше они с Кейдом проскользнули в дом через черный ход и неслышно поднялись по лестнице, Кейд проводил ее до спальни, но внутрь не вошел.

— Выспись как следует, — прошептал он. — Поговорим позже.

После этого он наклонился, запечатлел на лбу Мег отеческий поцелуй и отправился к себе.

Переодевшись в ночную сорочку, Мег легла на кровать поверх покрывала, ибо в комнате было тепло, несмотря на проникавший в окно свежий летний ветерок. Закрыв глаза, она попыталась забыться сном.

Но вместо этого перед ее глазами калейдоскопом мелькали события сегодняшнего вечера. Вздрогнув, она вновь вспомнила холод металла, прижимавшегося к ее виску, и ужас, пережитый при мысли о том, что ее могут изнасиловать. Странно, но страдания ей причиняли вовсе не эти переживания. Нет, ее сердце сжималось от боли, а глаза наполнялись слезами при воспоминании о сказанных Кейдом словах.

Конечно же, Мег понимала, что большей частью сказанное призвано было отвлечь внимание Эверетта, и все же обидные фразы до сих пор звучали в ее ушах…

«Ну переспал я с ней несколько раз. Только это вовсе не означает, что я поведу ее к алтарю…»

Это заявление не стало для Мег откровением. Кейд никогда не высказывал желания жениться на ней. Даже после того, как они стали любовниками.

«При всей моей симпатии к Мег ни о какой любви и речи быть не может».

Мег зажмурилась, желая прогнать прочь болезненные воспоминания.

«Ты убил единственную женщину, которую я когда-либо любил».

Горячие слезы заструились по щекам Мег, а в груди образовалась саднящая пустота. Чувства, сквозившие в словах Кейда, не оставляли места надежде.