Курсанты уже начали подшучивать над ней.

– Данфейт!
– закричал Террей.
– Тебе помочь?

Девушка не ответила, продолжая вжиматься в стену.

Йори что-то шепнул Террею на ухо, и ребята начали плавно перемещаться к Данфейт.

Ветер бьет в лицо, развевая ее волосы. Лицо горит и глаза слепит яркий свет. Они бегут навстречу, сбивая друг друга с ног, задевая ее плечами и толкая в сторону, а она продолжает стоять, глядя на сияние, которое затмевает собой Амир. Ей уже все равно. Она приняла правду. Она приготовилась к тому, что сейчас произойдет. Ее подбрасывает в воздух и несет куда-то вдаль. Она прикрывает лицо руками и чувствует, как костюм плавится на ее теле. Это так больно! Так больно, Юга! Больно!!!

Дани открыла глаза и отклеилась от стены. Одна ее нога плавно сползла вниз, и тело переместилось вслед за ней. Кимао внимательно наблюдал за происходящим. Осторожные, аккуратные движения и заметная дрожь в руках... Что-то не так... Она же не боится высоты...

Террей и Йори, заметив, что Дани без проблем спускается вниз, продолжили восхождение. Кимао же не сводил с нее глаз до тех пор, пока одна ее нога не коснулась пола.

Он ждал, когда она обернется и посмотрит на него. Ждал, но так и не дождался. Данфейт развернулась и направилась к выходу из комнаты.

– Хочешь пересдавать этот зачет в свободное от учебы время?
– закричал Кимао ей в спину.

– Сейчас вернусь!
– огрызнулась Дани, но к нему так и не обернулась.

– Что, Кейти! Пробросили тебя?!
– засмеялась Эрика, пихая локтем Бронана в бок.

Кимао ничего не ответил на эту реплику. "Пробросили". Точно, "пробросили"...

Кимао вышел из комнаты следом за Данфейт и, напрягая собственное восприятие, определил ее местоположение. Дверь в женский туалет распахнулась и ударилась о стену.

– Заканчивай это дерьмо и вперед, за работу!
– закричал Кимао.

Дани осталась стоять, упираясь руками о раковину и глядя на собственное отражение в зеркале.

– Я умерла сегодня...

– Что?

– Видение, будто я стою посреди дороги, а мне навстречу бегут люди. Они спасаются, пытаются спастись. И этот яркий свет... Я видела его не в первый раз. Ты тоже его видел. Меня подняло в воздух, кожа начала плавиться...

Данфейт закрыла глаза и опустила голову.

– Наверное, это чьи-то воспоминания. Но кому-то они принадлежат?

– Ты не контролируешь собственную оболочку. Твои возможности растут с каждым днем, во многом, благодаря связи со мной. История с Сатрионом произвела на тебя впечатление, и теперь ты выстраиваешь возможное развитие событий в своем воображении, принуждая тело реализовать это в форме видений.

Данфейт внимательно посмотрела на него и прищурилась.

– А если это не воображение? Если это настоящие чужие воспоминания?

– После гибели тела энергетическая оболочка продолжает находиться в пространстве в течение нескольких часов, а затем растворяется и личность исчезает, унося с собой свои воспоминания.

– А если она не растворяется? Если она остается, не находя покоя?

– Что ты хочешь услышать? Верю ли я в теорию своего отца?

– А ты веришь?

– Я знаю, что оболочка вне тела существует только несколько часов. Я ответил на твой вопрос?

– Нет, Кимао. На мой вопрос ты не ответил, - прошептала она и, обогнув его, направилась обратно в зал.

Дани больше не разговаривала с ним. Пристегнувшись ремнями, она потащила зрячего следом за собой. Кимао резко потянул ее назад, и она завалилась на него.

– Это упражнение на взаимодействие. Так что изволь выполнять его правильно!

Данфейт выдохнула, но ничего не ответила. Собравшись с мыслями она медленно выставила ногу вперед и подождала, пока Кимао сделает то же самое.

– Уже лучше.

Дани остановилась у стены и потянула руку вверх.

– Мне здесь не нравится. Отойди на метр вправо.

– Не собираюсь, - буркнула Данфейт и снова протянула руки вверх, когда почувствовала, как Кимао обнимает ее за талию, отрывает от пола и несет вправо.

– Shai!

– Не думай, что я ничего не понял, - произнес Кимао, останавливаясь и прижимая ее к стене.
– Смысл упражнения заключается в том, чтобы научиться слаженно работать со своим зрячим. Ты должна полагаться на меня, а я на тебя. Без этого простого доверия у нас ничего не получится. И если на высоте твои руки трясутся, я - первый человек, который должен знать об этом.