Но Ромка с ним не согласился.

— Заметь, по этой горе редко кто ходит, разве что ребята бегают, и потом, эти вещи потеряны недавно, иначе бы они обросли грязью. К тому же интуиция мне подсказывает, что это самые настоящие улики и есть. — Внезапно Ромка перестал радоваться и с подозрением уставился на друзей. — Послушайте, а вы вообще-то собираетесь расследовать это дело? Или, быть может, откажетесь? Кто-то, помню, заявлял, что не хочет больше никаких расследований.

Венечка тронул Лешку за руку, заглянул в глаза Артему и робко сказал:

По-моему, Ромка прав, и все это стоит проверить. Мы должны узнать, кому принадлежат эти вещи. И… возможно, Борису грозит новая опасность и его надо предупредить об этом.

Авария подозрительная, ничего не скажешь, — произнес Артем и положил руку на плечо друга. — Ладно, Аполлинарий Иерихонович, уговорил. Куда ж мы от тебя денемся.

Иеронимович, — машинально поправил Ромка и радостно закричал: — Ура, у нас новое дело!

Больше никаких улик он не нашел, и друзья прямо по трассе направились к железнодорожной станции.

Но не успела Лешка пройти и нескольких шагов, как вдруг спиной почувствовала на себе чей-то взгляд. А машин на шоссе в этот момент не было, и потому она явственно услышала еще и слабый треск.

Резко повернувшись, Лешка посмотрела на гору, но никого там не увидела. Прислушалась — тишина. И трудно было понять, то ли это ветер прошумел, обломив сухую веточку, то ли зверек прошуршал в траве, то ли какой человек осторожно прокрался по обрыву и незаметно скрылся в густых зарослях.

Что с тобой? — спросил Венечка, заметив, какое испуганное у Лешки лицо.

Мне показалось, что там кто-то ходит.

Что? Кто ходит? — Цепляясь за кусты,

Ромка поднялся до половины горы, огляделся, прислушался и осторожно спустился назад.

Вроде никого.

Артем осмотрел обрыв в бинокль.

Я тоже никого не вижу.

Тебе, Лешенька, наверное, показалось, — сказал Венечка.

Должно быть, — пожала плечами девочка.

А время между тем давным-давно перевалило за послеобеденное. Ромкин живот, набитый одними яблоками, вдруг громко-прегромко забурчал.

После яблок еще больше есть хочется, — пожаловался он и простонал: — А нам ведь в Москву нужно ехать.

Надо предупредить Маргариту Павловну, что я не скоро к ним приду, — спохватился Венечка и позвонил в дом с мансардой.

Трубку взял Жан-Жак и с мягким укором сказал:

— Что-то, Вениамин, мы совсем тебя не видим. И Дожик твой, между прочим, по тебе скучает.

— Я скоро буду, — пообещал мальчик и, пряча телефон, вздохнул: — Неудобно как-то получается. Приехал к ним в гости, а сам почти не бываю дома, и собаку свою на них повесил. Может, заедем сначала в Медовку? Пообедаем, а потом отправимся в Москву.

Но Ромка заезжать домой отказался.

Мы срочно должны поговорить с Борисом, показать ему улики, предупредить об опасности.

И доклад свой он ждет, и вещи, — добавила Лешка. — Лучше сразу отделаться, все ему отвезти, а то потом вообще никуда не захочется ехать, да и поздно станет.

А давайте мы с Ромкой съездим в Москву вдвоем, а вы с Венечкой выйдете в Медовке, — предложил Артем. — Все равно в больнице вчетвером делать нечего.

Правильно, — сказал Ромка. — И сумку мою домой отвезете, чтобы мне с ней по Москве не таскаться.

Лешка с Венечкой не возражали. Артем подхватил тяжелый пакет с яблоками, Лешка взяла другой, с вещами Бориса, и что-то вдруг заставило ее в него заглянуть. Она перебрала содержимое пакета и окликнула брата.

Эй, Аполло, а доклад у тебя? Ромка помотал головой.

Нет, ты же вещи собирала.

Лешка вспомнила, как она взяла со стола распечатанную пачку бумаги, как вслед за тем в комнату вошла мать Антона и как доклад выпал из ее рук.

Наверное, я забыла положить его в пакет, — виноватым голосом произнесла девочка.

Эх ты, кляча. И так уже ноги отваливаются. — Ромка с раздражением бросил на траву свою сумку, проверил в кармане ключ и, сказав:

"Ждите меня здесь", полез в гору.

С огромным трудом преодолев крутой обрыв, вконец запыхавшись, юный сыщик подбежал к среднему дому и открыл ключом входную дверь. Доклад, конечно же, лежал на компьютерном столе рядом с принтером.