Борис слегка качнул головой.

Я в Николаевке живу недавно и мало с кем знаком. Знаю только, что у него такой же пикап, как у меня.

Ну, тогда до свидания. — Ромка отдал Борису ключ от его дачи и пошел к двери, но у порога задержался и обратился к Стасу: — И все же непонятно, как там мог оказаться твой брелок.

Значит, это не мой, — спокойно ответил молодой человек и улыбнулся. — Пока. Позвони мне послезавтра, будем надеяться на хорошую связь.

Спасибо! Позвоню обязательно!

Ромка выбежал из больницы, сияя от счастья. Ничто больше не мешало исполнению его мечты, оставалось всего лишь подождать до послезавтра. Ему не терпелось поделиться с кем-нибудь своей радостью, и он первым делом позвонил своему лучшему другу.

— Темка, привет! Темочка, ты в Медовку случайно не собираешься? А то бы вместе поехали. Я бы тебе много чего рассказал.

А ты что, в Москве? — спросил Артем.

Ага. Я в больнице был. Темка, оказывается, у всех наших подозреваемых имеется алиби. А Стае обещал меня послезавтра на своем монгольфьере покатать. Здорово, правда? И ты тоже сможешь покататься, если послезавтра вернешься. Ты что сейчас делаешь?

К сожалению, все еще занят, вожусь со своими родственниками, — ответил Артем. — А за тебя я очень рад. Видишь, как все удачно сложилось.

Очень удачно. Просто замечательно. Возвращайся поскорее! — крикнул Ромка и поспешил в Медовку, ему не терпелось рассказать новость Лешке с Венечкой.

Целый вечер юный сыщик не думал ни о чем ином, кроме как о предстоящем полете на аэростате. Свою заветную мечту Ромка сделал наглядной: раздобыл где-то лист картона и изобразил на нем огромный красно-желто-зеленый монгольфьер на фоне синего неба — он любил только яркие краски.

Пока Ромка рисовал, Лешка с Венечкой сводили на собачий пляж Дожика и Дика. На нейтральной территории оба пса спокойно обнюхали друг друга и, поскольку Дожик повел себя дружелюбно, то и Дик не проявил к нему враждебности.

— Если так пойдет и дальше, то мы сможем ходить друг к другу в гости с собаками, — обрадовалась Лешка и, сняв босоножки, зашлепала по воде и залюбовалась красивым закатом. Настроение у нее было не хуже, чем у ее брата. Короткая разлука с Артемом подходила к концу, а затеянное Ромкой расследование уже, к счастью, завершилось, так как отпали все подозреваемые. То есть их жизнь снова входила в спокойную фазу и в дальнейшем сулила одно только хорошее.

Когда совсем стемнело, Венечка проводил Лешку домой и пошел к себе, в дом с мансардой.

Ромка повесил свою картину над клеткой с Попкой и улегся на кровать любоваться своим творением и предаваться сладостным грезам.

Сестра поднялась к нему, села рядом, и они стали мечтать вместе.

Лешка, — говорил Ромка, — вот увидишь, когда-нибудь я стану знаменитым воздухоплавателем и совершу беспересадочный полет вокруг Земли.

А я бы хотела полетать над Южной Африкой. Там, за горами, у Оранжевой реки есть огромная пустыня, которая каждой весной покрывается необыкновенно яркими цветами. Представляешь, Рома, ты медленно летишь по небу, апод тобой цветы, цветы, цветы…

А я бы хотел пролететь над водопадом.

И еще над вулканом, чтобы самому увидеть, как из него вырывается лава. И над джунглями.

И над саванной.

Ромка вскочил, принес географический атлас и стал перечислять места, в которых он хотел бы побывать. Так они сидели долго, пока Лешка не взглянула на часы и не объявила:

— Ну все, я — спать.

— Я — тоже, — ответил брат и потянулся за книжкой, чтобы чуть-чуть почитать на ночь.

После бессонной ночи в Николаевке Лешка чувствовала себя очень уставшей. Она спустилась к себе, легла, но тоже открыла один из взятых у Венечки детективов. И до того им зачиталась, что не заметила, как время перевалило далеко за полночь.

А когда она отложила книжку и, наконец, уснула, ей приснился жуткий мертвец из Ромкиной страшилки. У него было множество костлявых рук с синими пальцами и длинными острыми когтями. Этот кошмарный монстр рванул ее за плечо, затянул в корзину монгольфьера, и они понеслись в глубокую пропасть.

— А-а-а-а! — закричала Лешка и проснулась от собственного крика.

А чья-то рука на ее плече осталась. Заорав во второй раз, Лешка вырвалась, вскочила и увидела перед собой собственного брата.

— Прекрати орать, — сказал Ромка. — Нину Сергеевну разбудишь.

Лешка включила настольную лампу и посмотрела на часы. Было два часа ночи.

— Ты зачем пришел?

Ромка сел на ее диван.

— Лешка, я вот чего подумал. А что, если Антон свое алиби выдумал? Я прочитал в Венькином детективе, как один бандит шестерых свидетелей подкупил, чтобы они подтвердили, что в момент преступления он был с ними в баре. Но и он мог подговорить или подкупить этого, как его, Ивана Егоровича.