Даша сама не заметила, как присела на кровати. На изящном столике она заметила золоченое блюдо с фруктами. И только тогда поняла, что уже давно ничего не ела. Девушка схватила персик и впилась в него зубами.

В этот момент часть мраморной стены, что располагалась напротив кровати, отошла в сторону, и Даша узрела полковника Ганнибала Аль Бадраффи.

От неожиданности девушка поперхнулась, в глазах потемнело. Кто-то энергично стучал по ее спине, и Даша вдруг осознала – это был сам диктатор. Девушка глубоко вздохнула и поняла, что опасность миновала.

– С тобой все в порядке? – спросил ее Аль Бадраффи по-английски. Голос у него был на удивление приятный, низкий, тягучий.

Даша не знала, что ей делать. Благодарить человека, который, не исключено, только что спас ей жизнь, или костерить деспота-самодура, позволившего себе похитить ее и привезти в свой дворец, чтобы содержать, как в тюрьме!

Решив все же, что не стоит злить Аль Бадраффи, Даша коротко поблагодарила и тотчас нырнула обратно под одеяло. Аль Бадраффи направился к ней, и Даша поняла: вот, сейчас он тоже брякнется на кровать, протянет к ней свои руки и попытается взять силой. Взгляд девушки упал на ажурный серебряный канделябр, стоявший на шкафу около кровати. Если что, она пустит его в ход! Потому что сдаваться без боя она не намерена.

Но Ганнибал Аль Бадраффи и не подумал приставать к ней. Он осторожно склонился над замершей от страха Дашей, на пальцах его руки сверкнули драгоценные перстни. Ганнибал прикоснулся к волосам Даши, и девушка почувствовала комариный укус. А затем увидела, что Аль Бадраффи выдернул у нее волос.

– Когда я смогу покинуть ваш дворец? – спросила Даша, а Аль Бадраффи направился к подземному ходу. Девушка кинулась вслед за ним, но дверь захлопнулась, и она уткнулась в выложенную мраморной мозаикой стену.

Даша долго колотила по ней руками, понимая, однако, что ей это не поможет. Она подошла к двери и дернула ее за ручку в виде лапы грифона – безрезультатно. Но что с ней теперь будет? Если бы только Аль Бадраффи сказал, что от нее хочет…

Не оставалось ничего иного, как закусить фруктами, а потом снова улечься спать. Сон пришел на удивление быстро. Проснулась Даша от того, что кто-то дотронулся до ее плеча.

Вздрогнув и перевернувшись на другой бок, она увидела Ганнибала Аль Бадраффи. Он был облачен в странное белое одеяние, некое подобие римской тоги, а на голове у него сидела черная шапочка-корона.

Вместе с ним в комнате находились несколько военных, в том числе и генерал Саид. Он загадочно улыбнулся и склонил голову, словно приветствуя Дашу. Но почему начальник службы безопасности Аль Бадраффи обращается с ней, как будто она – его госпожа?

Ганнибал щелкнул пальцами, и военные исчезли. Даше не хотелось, чтобы они оставляли ее один на один с этим странным типом, но ничего поделать она не могла. Аль Бадраффи тем временем опустился на кровать и тихо заметил:

– Как ты на нее похожа! Поэтому я и отреагировал сначала так бурно. Потому что когда увидел тебя, то подумал, что она восстала из мертвых и пришла за мной!

Поджав ноги под себя, Даша осторожно спросила:

– О ком вы ведете речь?

Аль Бадраффи же, казалось, не слышал ее, продолжая говорить:

– Но потом я понял, что это невозможно! Потому что мертвые никогда не возвращаются! Мне ли не знать! Иначе бы за мной явились целые легионы покойников! Поэтому, поразмыслив, я пришел к выводу, что если ты – не она, значит, ты – ее дочь!

– Чья дочь? – пробормотала Даша, тело которой внезапно покрылось мурашками. Кажется, она начала прозревать.

Аль Бадраффи продолжал монолог, не отвлекаясь на ее вопросы:

– И ведь я так ее любил! Впрочем, только ее, наверное, и любил! Ведь я умею читать. И в Интернете провожу много времени. Прекрасно знаю, что обо мне пишут. Что я монстр. Людоед. Исчадие ада. Безумец в черных очках. Наверное, так и есть…

Эти сомнительные эпитеты Аль Бадраффи произносил не без гордости.

– Но это только половина правды! Вернее, даже одна треть или вообще одна десятая! Потому что я тоже человек, и ничто человеческое мне не чуждо! Конечно, и жажда власти, и похоть, и сребролюбие. Я этого не отрицаю. Когда настанет время, мне придется отвечать за содеянное. Но я этого не боюсь! Потому что я ведь делаю и добрые дела. И умею любить…

Последнюю фразу он произнес одновременно величественно и печально. И Даша могла поклясться, что до нее донесся еле слышный вздох.

– Она была любовью всей моей жизни! Как же я хотел, чтобы она стала моей женой! Но я понимал, что это невозможно! И не только потому, что она была атеисткой, а я мусульманин, и жили мы на различных континентах. Она ведь прибыла в нашу страну на задание! И, не сомневаюсь, меня она никогда не любила, хотя уверяла в обратном!

Он вдруг развернулся к Даше и сказал: