— Никогда не задумывался об этом, — с улыбкой ответил Барретт.

— Ну что же… — Мистер Холлидей слегка подвинул арифмометр и высыпал пепел из пепельницы в корзину для бумаг. — Чем могу служить, мистер Барретт?

— Я хотел бы встретиться с одной из ваших пациенток… или, если будет нужно, с одной из сестер. Только не знаю, с которой.

Мистер Холлидей взял карандаш.

— Имя пациентки?

— Касси Макгро.

Главный врач нахмурился.

— Она белая?

— Да.

— Кроме двух старших сестер, весь персонал в санатории цветной. Что-то не припоминаю у нас пациентки с такой фамилией. — Он взял бумаги. — Макгро, говорите? Сейчас посмотрим.

Он пролистал первые страницы, потом провел карандашом по странице с фамилиями пациентов, начинавшимися на «М».

— Сейчас у нас в санатории больше ста пациентов, но, боюсь, ни одной Макгро. Ни одной фамилии, даже отдаленно похожей на эту. Может, вы говорите о женщине, которая когда-то была здесь, но сейчас ее у нас нет? В таких санаториях, знаете ли, пациенты постоянно меняются. — К нам привозят старых людей, которые обижаются и считают, что их посадили чуть ли не в тюрьму. Им, конечно, одиноко. Когда раз или два в неделю их навещают родственники, они постоянно выслушивают жалобы на администрацию. Родственники с самого начала чувствуют вину, поэтому они обычно верят жалобам и рано или поздно перевозят своих отцов и матерей в другие санатории, но там выслушивают такие же жалобы. После двух-трех переездов они начинают понимать, что виноваты не мы, а старческий синдром. Так что, наверное, ваша Касси Макгро была…

— Мистер Холлидей, она находилась у вас две с половиной недели назад.

— В самом деле? Сейчас проверим списки выбывших за прошлый месяц.

Он открыл ящик стола, потом другой и наконец нашел нужные документы. Медленно прочитал первую страницу, нахмурился и положил бумаги обратно в ящик.

— Никакой Макгро в «Саннисайд» не было ни две с половиной недели назад, ни вообще в прошлом месяце. Извините, мистер Барретт. Может, вы ошиблись санаторием?

Барретт достал почтовую открытку и фотокопии из Парктауна и протянул открытку главному врачу.

— Ваша?

Мистер Холлидей посмотрел на лицевую сторону карточки.

— Да, наша. Мы раздаем их нашим пациентам и дарим посетителям в рекламных целях.

— Переверните ее. — Когда Холлидей перевернул открытку, Барретт добавил: — Касси Макгро подписала одну из ваших открыток… это точно ее подпись… из текста ясно, что она живет здесь.

— Нелегко разобрать, что здесь написано, — пробормотал мистер Холлидей, читая послание. — Да, судя по всему, она пациентка…

— Естественно, текст написан не ее рукой, но подпись принадлежит Касси Макгро. Можете как-нибудь это объяснить?

— Да. — Главврач поднял голову. — В этом нет ничего странного. Большинство из наших пациентов страдают артритом, или у них дрожат руки, поэтому они часто просят посетителей писать за них. Некоторые благотворительные организации каждые две-три недели присылают к нам добровольцев, чтобы они писали за больных, читали им вслух, развлекали. Так что, наверное, эта открытка была написана одним из таких добровольцев и подписана самой пациенткой.

— Если все эти добровольцы из одной организации, тогда я мог бы…

— Нет, человека, который написал эту открытку, искать бесполезно. Десятки благотворительных организаций, сотни добровольцев.

— А дата никак не поможет?

— Я вас понимаю. Хорошо, я попрошу старшую сестру проверить. — Он перечитал текст и в конце что-то вспомнил. — Джадвей… Как же я сразу не вспомнил. Газеты только о нем и пишут. Процесс против непристойности.

— Я защитник на этом процессе.

На лице мистера Холлидея появилось выражение почтения.

— Почему же вы сразу не сказали? К нам не каждый день приезжают знаменитости. Конечно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вам помочь. — Он помахал открыткой. — Это имеет какое-нибудь отношение к процессу?

— Самое прямое, — ответил Барретт и принялся рассказывать о прошлом Касси Макгро, о ее отношениях с Дж Дж Джадвеем и о том, как важно защите найти ее.

Холлидей очень внимательно выслушал Барретта и сказал:

— Она была той еще штучкой, да? Но боюсь, у нас нет ни одной такой пациентки.

— Почему нет? Пожилые люди, которые в старости остаются одинокими, должны где-то доживать последние годы. Касси сейчас шестьдесят с лишним лет. Она могла превратиться в немощную старуху. Нам известно, что у нее никого не осталось. Почему же она не может быть здесь?

— Все верно, — сказал мистер Холлидей с нотками почтения в голосе. — Я сейчас проверю наши списки и буду искать Касси Макгро, как золотую жилу.