Наверняка он хотел бы добавить, что его государство начало мстить за гибель миллиардов таренийцев, но не произнес этого вслух. Впрочем, все, кто слышал их разговор, правильно поняли мысль Дасима.

– Замечательно! – вскричал просиявший Гаффай. – Начальник штаба! Немедленно передайте эту информацию на все корабли… Что еще, дорогой президент? Надеюсь, вторая новость окажется не менее радостной.

Дасим устало потер кулаком покрасневшие – результат бессонной ночи – глаза и, опустив голову, произнес угрюмо:

– Вторая тоже недурна, только может оказаться бесполезной… Я только что беседовал с фельдмаршалом Шамбаем. Еще вчера, узнав о нарушении нашей границы флотилией Тинборда, он немедленно отдал приказ двинуть на подмогу нам все корабли, которые удалось собрать по авралу. Десять часов назад шесть линкоров и три тяжелых крейсера пересекли границу Федерации в районе Кранду. Они идут на Ратул, форсируя двигатели. Официальная цель – визит вежливости в связи с предстоящим подписанием соглашения о культурном обмене между Маванором и Ратулом.

Президент был прав – бросок долокского флота не имел смысла. Гаффай слишком хорошо знал звездные пути, чтобы обольщаться: от крандуарской границы планету-крепость отделяли почти полтысячи световых лет – не меньше четырех суток полета тридцатиузловым ходом. Маванорское соединение все равно опоздает, потому что дело возле Ратула решится в ближайшие часы.

Висад оглядел соратников – они тоже понимали, что обречены сражаться без союзников.

– Передай фельдмаршалу мою благодарность, – произнес гросс-адмирал. – И мои сожаления.

Внезапно эфир наполнился звуками, услышать которые в это время и в этом месте Висад ожидал меньше всего. Растекаясь по космосу, торжественно загремела мелодия старого имперского Гимна «Бессмертие Славы». Чуть позже стал известен источник музыки – Гимн транслировался с передатчиков «Императора Зигейра Второго».

– Шовит, прекрати валять дурака! – крикнул в микрофон Гаффай. – Что за концерт ты устроил?

В ответ Визброй проговорил холодным, почти отрешенным голосом:

– Я намерен вывести линкор в бой. Два моих орудия сильнее и дальнобойнее, чем артиллерия «Мафтинда» и «Драйды». В паре с «Сокрушителем» я, прежде чем погибнуть, от души набью морду членистоногим ублюдкам.

– Согласен, только не спеши погибать, – сказал Верховный. – Командир «Сокрушителя», вы переходите в подчинение к адмиралу флотилии Визброю. Шовит, как скоро ты сможешь покинуть док?

– Думаю, где-то через полчаса.

– Хорошо, действуй по обстановке. Я верю в тебя.

Внешне Гаффай сохранял полную невозмутимость, однако гора окурков, стремительно выраставшая в пепельнице, стоявшей на пульте перед Верховным, говорила о сильнейшей тревоге, охватившей старого флотоводца.

Два тяжелых крейсера приближались к рубежу. с которого их пушки могли дотянуться до кораблей противника. Однако 15-й калибр тинборов был почти вдвое дальнобойнее. Еще не вступив в зону эффективной стрельбы, «Победа» и «Триумф» оказались под огнем.

Первые лучевые пакеты прошли в стороне, но враг методично пристреливался. Огненный клубок обрушился на внешний слой энергетического поля, пробил защиту, еще более ослаб на втором, внутреннем слое, но все-таки просочился под силовую скорлупу «Победы». В сам корабль этот импульс, к счастью, так и не угодил, разорвался примерно в тридцати километрах, но итог был неутешителен – выстрелы тинборских «пятнашек» легко и насквозь прошивали двухслойную защиту.

Тяжелые крейсера резко изменили курс и пошли зигзагами, сбивая прицел вражеским комендорам. Маневр был выполнен своевременно – на прежнюю трассу первой дивизии посыпались запоздалые сосредоточенные залпы.

Скорость сближения стала совсем мизерной: ратульцы делали едва-едва три узла, а тинборы ползли по минным банкам не быстрее двух с четвертью. По стандартам галактических войн, корабли практически стояли на месте, так что огонь велся, можно сказать, как на полигоне – с места по неподвижным целям.

Удары восемнадцати орудий 12-го калибра сконцентрировались на наименее поврежденном линейном крейсере и – пусть ослабленные многослойным защитным полем – достигали корпуса. Бледные тахионы коверкали броню и выводили из строя артиллерию, а также остальные внешние установки и механизмы. Как и следовало ожидать, начались ответные попадания в «Победу» и «Триумф». Удары чудовищной силы сотрясали трехсоткилотонные клиновидные корпуса, появились пробоины, жертвы среди личного состава, одна за другой умолкали разбитые пушки.