— А какая тут связь? — поинтересовался Стейнберг. Маркс понял, что тот не знает, где нашли Бредли.

— Нападение на мистера Бредли было совершено в вестибюле дома, где проживает мисс Руссо, или же рядом с домом.

Глаза у Стейнберга за толстыми стеклами очков часто заморгали.

— Как он туда попал?

— В настоящий момент это самый трудный для нас вопрос. Как и зачем?

Стейнберг сокрушенно покачал головой.

— Непонятно. Зачем ему было идти туда?

— Вам не приходит в голову какая-нибудь причина? — настаивал Маркс, чувствуя мелодраматические, как у старика Фицджеральда, нотки в собственном голосе.

Стейнберг быстро сообразил.

— Анни? Но она одна из его студенток!

Маркс вспомнил любимую поговорку своей матери: из умных мужчин получаются самые большие дураки.

Наилучшую характеристику присутствовавших на вечеринке гостей дала Луиза Стейнберг. Она оказалась той женщиной, в обществе которой Маркс чувствовал себя проще всего. Они оба принадлежали к одинаковой среде, их семьи бежали из оккупированной Гитлером Европы. Они не говорили об этом, но оба подразумевали: дело обстояло именно так. Луиза, мать троих детей, была склонна к полноте, что, по мнению Маркса, присуще еврейским женщинам, как только они находят своих суженых, или те находят их. Детектив порадовался, что встретил такую свидетельницу в самом начале расследования.

После вечеринки у Бредли Луиза отправилась домой. Она поймала такси и проехала часть пути, а ту небольшую часть, что осталась, прошла пешком, рассчитав все так, чтобы прийти домой ровно в назначенное время и не платить приходящей няньке сверхурочные.

— К тому же у меня быстро устают ноги, — пояснила она.

— Как я понимаю, вечеринку вначале планировалось провести у вас.

— Да, — подтвердила Луиза. Как, казалось, давно это было, подумала она. Затем, вспомнив, добавила: — В сущности, это была идея Эрика Мазера. Он позвонил мне сегодня утром, — теперь уже вчера, не так ли? Во всяком случае, он позвонил и сказал, что хотел бы устроить небольшую вечеринку по поводу возвращения Питера. Я ему посоветовала поторопиться, потому что Питер вот-вот приедет. Эрик, как всегда, начал суетиться, что так типично для него, жаловаться на то, сколько надо ему сделать. Я тоже завелась, а в результате досталось одной Джанет.

Маркс предложил Луизе сигарету.

— Расскажите об Эрике, — попросил он. — Что типично для него?

Луиза пожала плечами.

— Он во многом похож на одержимого. Я иногда заменяла его на лекциях. Он чокнутый. Но бывает обаятельным и интересным в компании, если он в настроении. Он холостяк и все кончается тем, что его вечеринки готовит за него кто-то другой.

— Значит, вчерашняя вечеринка была его задумкой?

— Да, но все были рады, что Джанет и я взяли заботы на себя. Когда Эрик устраивает вечеринки, то до десяти или одиннадцати часов вечера гости так и остаются голодными, а наши ребята к этому не привыкли. Сами понимаете, собираются в шесть часов…

Маркс улыбнулся.

— Если бы Мазер все же устроил вечеринку, кого бы он пригласил?

— Как всегда, Бредли и его жену и, возможно, Анну.

— Она ему нравится?

— Я бы этого не сказала, но… Я не знаю, как ответить вам на этот вопрос, лейтенант, поэтому лучше промолчу.

— Нет, прошу вас, скажите, — настаивал детектив. — Если это не связано с убийством Бредли, я этих людей больше не увижу. А если связано, то это может быть очень важным.

Луиза понимающе кивнула и убрала со лба прядь волос.

— Я хочу помочь вам, но у меня такой недостаток: дважды два у меня может получиться пять.

Маркс отважился на прямой вопрос.

— Можете ли вы сказать, что между Анной Руссо и доктором Бредли существовали близкие отношения?

— Категорически нет. Кроме науки, их влечение друг к другу равно влечению двух нейтронов. Я в этом не сомневаюсь.

Маркс, наклонившись к ней поближе, приглушив голос, спросил:

— А между миссис Бредли и Эриком Мазером?

Луиза так замотала головой, будто старалась убедить самое себя.

— Нет!

Маркс ждал.

— Он, возможно, помогал ей с ее книгой, — добавила Луиза. — Джанет — фотограф, настоящий фотограф.

— Я знаю, — сказал Маркс.

— Вчера, пока мы веселились, они обсуждали книгу.

Маркс представил себе эту сцену: ученые сами по себе, а Мазер и Джанет Бредли — в тайной близости. Луиза, которая чувствовала себя как рыба в воде на каждой вечеринке, переходила от одной группы гостей к другой, если гости говорили о чем-то ей интересном.

— Кто ушел с вечеринки первым? — спросил он.

— Эрик.

Любопытно, неужели между ним и миссис Бредли что-то есть, подумал Маркс.

— К этому времени все уже готовились уходить. Студентам не терпелось увидеть этот фильм, будь он проклят. Я спросила Джанет, не хочет ли она пойти в кино. Думаю, в Нью-Йорке в последние пять лет не найти другой такой парочки, которая пересмотрела бы столько фильмов, как мы с Джанет.

— Почему вы не уехали вместе с Мазером? Вам по дороге, живете вы недалеко друг от друга, не так ли?

— Он не предложил мне, — ответила Луиза. — К тому же он наверняка ехал не домой. Мне кажется, в последние дни он старается бывать дома как можно реже.