По дороге, идущей в село, медленно проехала, скрипя колёсами, длинная телега, запряжённая парой лошадей. Сидящих в ней не было видно. Нежные девичьи голоса пели грустную молдавскую песню. Из-за леса вылезла большая луна. В кустах вокруг полянки и в лесу звонко кричали цикады.

Павел принёс свою гитару и потихоньку наигрывал на ней какую-то незнакомую мелодию. Мультик тщетно пытался отыскать хоть одну таинственную цикаду, потом устал и растянулся возле меня.

Мы сидели молча, очарованные этим необыкновенным вечером.

— Ну, Валентина Львовна, как вам нравится Молдавия и наша лагерная жизнь? — прервал молчание Георгий Борисович.

— Ужасно нравится! — искренне вырвалось у меня.

— Чисто женское выражение, — усмехнулся Ростислав, — но в данном случае оправданное.

Он снял свои очки, и при меняющемся свете костра его лицо стало совсем незнакомым.

— А тебе, Лёва? — спросил Георгий Борисович, закуривая папиросу.

Лёва оторвал взгляд от костра.

— Так нравится, так всё нравится, Георгий Борисович, даже слов нет!

Георгий Борисович ласково улыбнулся мальчику, несколько секунд помолчал, потом задумчиво произнёс:

— Кто знает, может, и ты станешь археологом или историком. Кстати, друзья, пусть первый день, не принесший нам находок, вас не смущает. Таких дней у нас ещё будет немало. Мы завтра снова заложим с разных сторон городища пробные шурфы и послезавтра с рассветом уедем дальше, по намеченному в Москве маршруту. Затем вернёмся сюда надолго.

— Гэбэ и я почти уверены, что это городище славянское, — добавил Ростислав и подбросил охапку хвороста в костёр.

Костёр снова жарко запылал, сучья затрещали, и в воздух полетели красные искры. Одна из них попала на лежавшего Мультика. Запахло палёной шерстью.

— Мультик горит! — закричал Лёва, вскочил на ноги и бросился к своему другу.

Искра тут же погасла, а Мультик, не понимая, почему к нему так стремительно бросился Лёва, тоже вскочил и звонко залаял на мальчика. Лёва засмеялся и, опустившись на корточки, почесал Мультика за ухом. Пёс сразу успокоился, протяжно зевнул и снова улёгся на траву. Павел и Юра, сидя рядом, о чём-то тихо разговаривали. Володя лежал на спине и не отрываясь смотрел на ночное высокое небо. Лицо его было задумчиво.

— Георгий Борисович, расскажите что-нибудь. Вы ведь столько интересных историй знаете…

— Расскажите, расскажите, пожалуйста! — закричали мы все.

— Поздно, в другой раз, — ответил, вставая с земли, Георгий Борисович.

На успевшую забраться повыше луну налезли вдруг тёмные облака, из леса потянуло сыростью, и цикады разом замолкли.

— Быть, видно, дождю, — сказал Александр Степанович и посмотрел на небо. — Раненая нога уже с полчаса как ноет.

— Хорошо, если дождю, а не ливню — днём здорово парило, — отозвался Павел, взяв последний аккорд на своей гитаре.

— А ливни здесь тропические, как из ведра, — добавил Юра и принялся заливать догорающий костёр.

— Да, надо проверить, хорошо ли натянуты и окопаны палатки, а то затечёт снизу, — забеспокоился Георгий Борисович.

— Как вы думаете, выйдет из меня археолог? — спросил меня Лёва, когда мы уже лежали в спальных мешках.

— Не знаю, Лёвушка, сейчас ещё трудно сказать. Спи.

— Валентина Львовна, почему Ростислав иногда называет нашего начальника Гэбэ?

— Он взял начальные буквы имени и отчества Георгия Борисовича и соединил их. И получилось «Гэбэ».

— Вот здорово! — засмеялся Лёва. — И Володя его за глаза так зовёт. Валентина Львовна, а какая профессия лучше: археолог или капитан?

— Завтра поговорим. Спи, ради бога! Дежурный нас не добудится утром!

Частые капли дождя забарабанили вдруг по брезенту палатки. И под этот необычный аккомпанемент мы крепко заснули…

Разбудило меня рычание Мультика. Я села и прислушалась. Дождь лил по-прежнему, и ветер шумел в лесу. И в этом шуме мне вдруг послышались чьи-то тяжёлые шаги. Сердце у меня забилось. Мультик зарычал ещё громче.

— Валентина Львовна, вы не спите? Почему Мультик рычит? — услышала я шёпот Лёвы.

Я вынула из-под подушки карманный фонарик и осмотрела палатку. Мультик рычал, стоя возле выхода, шерсть на спине поднялась дыбом.

— Сама не знаю, Лёва, — только успела ответить я, как у самой палатки послышались те же тяжёлые шаги.

Мультик не выдержал и громко залаял.

— Там кто-то ходит… — с ужасом прошептал Лёва, мгновенно вылезая из спального мешка.

Ближайшая палатка, где жили ребята, стояла метрах в пятнадцати от нашей.