— Но ведь он, наверно, проголодался? И мне хотелось бы поговорить с ним перед отъездом.

— Берн со своими работниками на Ибисовом Ручье, — уточнила Соня.

— А что там происходит?

— Они объезжают молодых жеребцов, — ответила Тони, испытывая неловкость в присутствии этой высокомерной особы. — Действуют больше лаской, чем угрозами. Лошадям необходимо знать, что они среди друзей.

— Тогда вперед! — обрадовался Джоэл. — Поехали, Тони, тебе уж точно там будет интересно.

— Берн ее уже пригласил, — сообщила Соня. — Велел оседлать Ринку.

— Вот здорово! — тут же одобрила Кейт. — Тони всегда была хорошей наездницей, с самого детства.

— Вряд ли она много ездила верхом в Европе, — ядовито заметила Андреа.

— Напротив, я имела возможность часто делать это.

Тони направилась к центральной лестнице и уже начала подниматься, когда Андреа догнала ее.

— Почему вы предоставили Соне сообщить мне, где находится Берн?

— Потому что миссис Бирсфорд — хозяйка дома и мать Берна.

— Какой уклончивый ответ! — воскликнула Андреа. — И потом, с чего это он позволил вам взять Ринку? Мне ни разу не разрешил.

— Возможно, он считает, что вы ей не подходите, — пошутила Тони.

— Шутки в сторону. — Андреа задержала порывавшуюся уйти девушку, схватив ее за руку. — Обычно я не выясняю отношений, но сейчас чувствую потребность высказаться. Я способна рассудить по справедливости. До вашего приезда я вас не осуждала.

— Не осуждали? Что вы имеете в виду? — Тони почувствовала, что с нее хватит.

— Ну-у… некоторые стороны вашей жизни и особенно ваша мать вызывают отрицательные эмоции. Будучи близким другом Берна и всей семьи, я, естественно, не могла не слышать пересудов.

— Уверена, что Берн никогда не обсуждал мою мать с вами.

Тонкое, аристократическое лицо Андреа застыло.

— Право же, вы чересчур обидчивы.

— Только когда на меня нападают. Вижу, вы боитесь потерять Берна, но, направив свой гнев и агрессию на меня, вы себе не поможете. Либо он вас любит, либо нет. Мы обе знаем, что фантазия отличается от реальности. Вы не первая и не последняя, кто безумно влюбился в Берна Бирсфорда. Это происходит постоянно, насколько мне известно.

Наступило молчание.

— Почему бы вам не собрать вещи и не уехать домой? — очень тихо произнесла, наконец Андреа, не в силах смириться с мыслью, что все ее попытки завоевать Берна, похоже, оказались тщетными.

— Я дома,Андреа, — ответила Тони и вдруг поняла, что это чистая правда. — Я собираюсь построить свою жизнь здесь.

— Уик-энд проходит не столь гладко, как планировалось, не так ли? — спросил Джоэл, покосившись на Тони, легко сидящую в седле. Она отлично смотрелась на лошади.

— Да уж, — согласилась та, провожая восхищенным взглядом стайку волнистых попугайчиков, вспорхнувших с ветки дерева.

— Ты, в самом деле уедешь? — последовал осторожный вопрос.

Она кивнула.

— Может быть, ненадолго. Убедиться, что с Зоэ все в порядке.

— Ради Бога, она же взрослая женщина! — возмутился Джоэл и надвинул шляпу на глаза.

— Но не такая, как все. Зоэ не умеет заботиться о себе.

— Несомненно, это лишь осложнило твою жизнь, — посочувствовал Джоэл. — А что у тебя с Берном?

— В каком смысле? — насторожилась Тони.

— Между вами что-то происходит, — пояснил Джоэл. — Я не так глуп, чтобы не заметить.

— У тебя воображение разыгралось, — легко обронила Тони.

— Значит, не скажешь?

— А для тебя это важно? — Она повернулась к нему.

Симпатичное лицо Джоэла выражало твердую решимость.

— Тони, я сам тобой интересуюсь. По-моему, я дал тебе это понять совершенно ясно.

— Ты определенно дал это понять Ферн.

— Может, я и не без греха, но Ферн я ничего не обещал. Она хорошая девушка, и очень мне нравится. Мы довольно часто видимся, но я всегда надеялся на то, что называется ударом молнии. Как это по-французски? Ты должна знать.

— Coup de foudre, — произнесла Тони с безупречным произношением.

Джоэл испытующе взглянул на нее.

— Наверно, тебе здесь скучно после всего, что может предложить Европа?

— А тебе не скучно?

— Я не хотел бы жить нигде больше.

— Я тоже.

К тому времени, когда они прибыли на берег Ибисова Ручья, там уже собралась толпа любопытных. Многим хотелось посмотреть, как объезжают молодых жеребцов. Это были дикие кони из буша, привыкшие считать огромные открытые равнины своей территорией. В табуне насчитывалось голов тридцать. Берну и его работникам стоило немалого труда собрать молодняк в загон. Сейчас он занимался гнедым жеребенком: водил перед его носом старым джутовым мешком.