– По этому вопросу у меня своего мнения нет, Сестра.

– Знаете, в первый момент, когда я вас увидела, то подумала, что вы из школьного совета.

– Я польщен.

– Напрасно, – усмехнулась Сестра Благодать. – Это назойливые, ограниченные люди. Сколько огорчений они доставляют Сестре Смирение! Ничего удивительного, что у нее с небесными вибрациями тоже плохо.

Куинн вышел вслед за ней из дома. Брат Голос Пророков дремал в качалке под мадроньей. На его обритой голове дрожали солнечные пятна.

Из-за угла показалась невысокая широкоплечая женщина. За ней следовали мальчик лет восьми, девочка на год или два постарше и девушка лет шестнадцати – семнадцати. На них были те же серые шерстяные одеяния, но у двух младших детей они едва прикрывали колени.

Процессия молча проследовала в столовую, и лишь девушка бросила на Куинна быстрый вопросительный взгляд. Куинн ответил тем же. Она была хорошенькая, с блестящими карими глазами и вьющимися волосами, однако кожу ее сплошь покрывали прыщики.

– Сестра Карма, – сказала Сестра Благодать. – У бедной девочки угри, и никакие молитвы не помогают. Пойдемте, я покажу, где вы будете спать. Сразу говорю: никаких удобств не ждите, у нас их нет. Потакая телу, ослабляешь дух. Признайтесь, вы именно этим в основном занимаетесь?

– Признаюсь.

– И не боитесь? Вас не пугает то, что уготовано впереди?

Поскольку Куинна пугало только то, что ему не были уготованы ни деньги, ни работа, он ответил:

– Я стараюсь об этом не думать.

– Но вы должны думать, мистер Куинн!

– Хорошо, Сестра, сейчас начну.

– Опять шутите... Какой странный молодой человек. – Она перевела взгляд на свое серое одеяние, на широкие, плоские, покрытые мозолями ноги. – Но, наверное, и я вам кажусь странной. Что ж, лучше казаться странной в этом мире, чем в том. – И добавила: – Аминь, – как бы ставя точку.

Снаружи кладовая казалась уменьшенной копией здания, которое они только что покинули. Но внутри она была разделена на клетушки, каждая из которых запиралась на замок. В одной из клетушек возле крошечного окна стояла узкая железная кровать с плоским серым матрасом, которую покрывало одеяло, частично съеденное молью. Куинн надавил на матрас ладонями. Он был мягким и буквально расползался под руками.

– Волосы, – сказала Сестра Благодать, – волосы Братьев. Это Сестра Блаженство Вознесения придумала. Она очень бережлива. К несчастью, в них завелись блохи. Вы чувствительны к блошиным укусам?

– Не исключено. Я очень чувствительный человек.

– Тогда я попрошу Брата Свет Вечности обработать матрас порошком, которым мы посыпаем овец. Но сначала проверьте свою чувствительность.

– Каким образом?

– Сядьте и посидите несколько минут. Куинн уселся на матрас и замер.

– Кусают? – спросила через некоторое время Сестра Благодать.

– Как будто нет.

– Вы совсем ничего не чувствуете?

– Разве что небольшие вибрации.

– Тогда не надо порошка. У него неприятный запах, вам может не понравиться, к тому же у Брата Свет Вечности дел хватает.

– Простите мое любопытство, Сестра, – сказал Куинн, – сколько человек живет в Башне?

– Сейчас двадцать семь. Когда-то было восемьдесят, но кто-то ушел, кто-то умер, кто-то потерял веру. Иногда к нам приходит новичок, забредает случайно, как вы... Вам не приходило в голову, что вы очутились здесь не случайно, а по промыслу Божьему?

– Нет.

– Подумайте над этим.

– Не стоит. Я знаю, как очутился здесь. Познакомился в Рино с тем человеком, о котором вам говорил, с Ньюхаузером, и он сказал, что едет в Сан-Феличе. Во всяком случае, так я его понял, но оказалось, что... А, не важно.

– Для меня важно, – сказала Сестра Благодать.

– Почему?

– Потому что вы сыщик. Я не верю, что вас привела сюда случайность. Мне кажется, что на то была Божья воля.

– Не так уж у вас плохо с вибрациями, Сестра!

– Да, – серьезно ответила она, – возможно, вы правы.

– А какое отношение имеет то, что я сыщик...

– Сейчас некогда. Я должна пойти к Учителю и рассказать о вашем приходе. Надо успеть до ужина, он не любит сюрпризов за едой. У него слабый желудок.

– Позвольте мне пойти с вами, – поднялся Куинн.

– Нет-нет, чужим в Башню нельзя.

– А Братья и Сестры не будут возражать, если я тут немного погуляю?

– Кто-то не будет, а кто-то и будет. Хотя все здесь посвятили себя общему делу, мы так же отличаемся друг от друга, как люди в других местах.