— Горячий шоколад и пончики! — прокричал он и заметил, что ворота открыты. Он вошел внутрь, толкая тележку впереди себя. Стал в одиночестве переходить от одной камеры к другой. Заключенные обращались к нему, он отвечал. Но это был пустой, ничего не значащий разговор.

Обойдя все камеры, Джош вернулся в центральный зал и оттуда прошел в административное крыло. В одной из комнат собрались надзиратели. Они окликнули его, Джош остановился, пожелал счастливого Нового года и предложил им последнюю оставшуюся у него коробку с пончиками. Они вырвали у него из рук коробку и стали набивать себе рот пончиками.

Джош покатил тележку дальше и вскоре понял, что заблудился. Вдруг он услышал странный звук, напоминающий тихое звериное рычание, и повернул за угол. Шум доносился из-за двери. Неожиданное любопытство придало смелости. Джош толкнул дверь и заглянул внутрь. Посреди комнаты, согнувшись над столом, стояла женщина-надзиратель — рубашка расстегнута, грудь обнажена. Ее лицо было обращено к Джошу, но она не смотрела на него. Длинные волосы свешивались до самого стола, а синие форменные брюки валялись на полу. Позади, крепко прижимаясь к ней, стоял Фентон. Он широко улыбнулся Джошу, демонстрируя свою гордость и одобрение, и продолжил свой ритмичный «танец».

— Кони! У нас зрители!

Женщина подняла голову и уставилась на Джоша. Ее рот округлился, глаза расширились от испуга, она умоляюще посмотрела на него:

— Господи Иисусе!

Но Фентон лишь рассмеялся, а Джош бросился прочь по коридору. Тележка бешено гремела, и он оставил ее и кинулся в центральный зал. Где-то далеко часы пробили двенадцать раз, и тысячи голосов взревели, как проснувшийся зверь, обмениваясь притворно-радостными поздравлениями. Джош пошел быстрым шагом, едва не срываясь на бег. На шее выступил пот, а в ушах по-прежнему звучали голоса. Наконец он добрался до коридора, который вел домой, в лазарет.

Джош позволил себе расслабиться, лишь когда добрался до лазарета. Ворота оказались распахнутыми. Так не должно быть. Но как же он тогда мог войти? В камерах было темно. Тусклые флуоресцентные лампы освещали коридор. За столиком дежурного никого не было, комната для персонала тоже пустовала. Не было даже санитаров. Как же тогда попасть в камеру? Джошу отчаянно хотелось плеснуть в лицо водой, чтобы унять бешеное биение сердца, упасть на свою койку и заснуть. Дверь в его камеру была открыта. Но опять же так не должно быть. Джош не стал заходить внутрь. Вместо этого он, словно повинуясь невидимой силе, дошел до конца коридора и свернул за угол в похожее на пещеру отделение интенсивной терапии, где все кровати стояли в нишах. Там он увидел окруженного решетками Элгина.

— Кого я вижу, — проговорил Рой.

Дверь в клетку была открыта, и Рой сидел на краю койки Элгина, прогнувшейся под его весом. Джош осмотрелся, но нигде не увидел надзирателя. В голове всплыло смутное воспоминание об офицерах охраны, устроивших вечернику в одной из комнат. Фентон трахал какую-то женщину. Разрозненные фрагменты головоломки, которые всё не складывались.

— Сегодня ему отрезали ногу. Представляешь, он до сих пор обещает расправиться с нами.

Джош с ужасом посмотрел на лежащее на кровати тело. Ампутация? Одеяло с левой стороны выглядело подозрительно плоским. Элгин не спал, его здоровый, не закрытый бинтами глаз смотрел то на Джоша, то на Роя. Его руки были прикручены к кровати специальными лентами с застежкой-липучкой. Джош предположил, что это Рой привязал его, пока Элгин спал, а затем сел рядом и стал терпеливо ждать, когда он проснется.

— Как я рад видеть маленькую шлюшку Кроули, — сказал Элгин.

Рой шикнул на него, а затем обратился к Джошу:

— Мы тут с Лоуренсом разговаривали. И он очень огорчил меня. Этот человек причинил окружающим столько страданий и не собирается останавливаться на этом. Он страшно ненавидит тебя, Джош. Даже представить себе не можешь, до какой степени. Считает, что ты хочешь закончить дело Кроули и что тебя нужно остановить. Не хочешь сказать Джошу, что ты собираешься сделать с ним?

— Да пошел ты, Хромой. Ты — долбаный…

Рой сорвал бинт с лица Элгина и засунул в рот как кляп. Запекшаяся кровь на лице Элгина придавала ему сходство с байкером, упавшим с мотоцикла, с жертвой автокатастрофы. Его здоровый глаз налился кровью. Тело изогнулось, он попытался освободиться от пут.

— Ты должен был покончить со мной, пока у тебя была возможность, — говорил ему Рой.

Элгин дергался, рвался и пытался открыть набитый марлей рот.

— Как бы нам с тобой поступить, Лоуренс? — с рассудительным видом спросил Рой. Он положил свою мясистую руку на рот Элгина.

Джош никогда не видел такой большой кисти руки. Она полностью закрывала промежуток между подбородком и ноздрями Элгина. Рой обхватил ладонью лицо Элгина и сжал его. На фоне извивающегося и выгибающегося тела он казался неподвижным, как изваяние.

— Вот так, — сказал Рой.

Услышав его спокойный голос, Джош наконец понял, что происходит. Безумная, бьющаяся, кусающаяся масса на кровати стала рваться с особой ненавистью и отчаянием.

— Тсс, — прошипел Рой. — Не нужно так дергаться. Все равно ничего не сможешь сделать.