— Но у нас было кое-что еще. Мы, собственно, пришли, чтобы вас задержать и сфотографировать.

— Сфотографировать?

— Не только с внешней стороны, но и с внутренней, так сказать.

— Потрудитесь объяснить это, старший инспектор.

— Я уверен в том, что рентгеновские снимки покажут следы переломов различных костей, ребер, пальцев и всего остального, которые совпадут с описанием в истории болезни Лив Марит Скард в больнице в Лиллехаммере, где она лечилась.

Эдланд вытаращил на него глаза, и теперь они наполнились слезами.

— Взгляните… — всхлипнул он и вытянул вперед левую руку. И тут Валманн заметил, что указательный палец наискосок вырастает из другого сустава. — Он наступил на него, несколько раз. Врачам не удалось выпрямить палец. — Он прижал руку с изуродованным пальцем к груди и зарыдал.

Позднее, когда Эдланд успокоился и даже немного поспал, а Валманн и Рюстен тем временем шепотом обсуждали, что делать дальше, Валманн прокашлялся и сказал:

— Я вынужден задать вам еще один вопрос, Эдланд. Это будет неприятный вопрос, но мы подумали, что вы предпочтете ответить на него здесь, нежели в комнате для допросов в полицейском участке.

Эдланд только кивнул, измотанный сеансом допроса двумя полицейскими, продолжавшимся с перерывами около двух часов.

— Я должен спросить вас, Эдланд, почему вы убили Карин Риис?

— Карин? — Он вскочил с дивана с таким видом, как будто его сильно укололи иглой. — Разве я убил Карин?

— Успокойтесь. — Рюстен положил ему на плечо свою тяжелую руку. — Вы рассказали нам все остальное, расскажите и об этом.

— Нет, это невозможно! — Он опять зарыдал.

— Если вы откажетесь, то потом, когда вас будут допрашивать эксперты из Уголовной полиции, будет гораздо хуже. Выхода нет. У нас есть доказательства.

— Доказательства?

— Да, доказательства.

— Что это яубил?.. — У него не хватило сил закончить.

Валманн вздохнул, придвинул к себе пластиковый пакет и достал черные ботинки, грязные и неприглядные.

— Это ваши ботинки?

Эдланд отвернулся.

— Так они ваши?

Ответа не последовало.

— Вы должны ответить мне, Эдланд. Нет смысла молчать. Мы нашли их в вашем мусорном мешке. Вы знаете, что мы можем обнаружить биологические следы, доказывающие, что ботинки принадлежат вам. Волокна с ваших носков или малюсенького кусочка кожи будет достаточно. Своим молчанием вы только нам работы прибавите, а себе — неприятностей со следственными органами. Так это ваши ботинки?

— Похоже, что так.

— Они были на вас в тот четверг вечером, когда была убита Карин Риис?

— Я не помню…

— В ваших интересах сказать правду.

— Ну конечно. Да!

Валманн еще раз глубоко вздохнул:

— На этих ботинках были обнаружены следы крови, Эдланд. Крови, принадлежащей Карин Риис. Вы можете объяснить, как ее кровь попала на ваши ботинки?

Эдланд затих на несколько секунд, а затем прошептал:

— Я… я солгал вам… — Он говорил еле слышно. — Я стоял около двери, и заглянул внутрь, и увидел, что она там лежит… И тогда… тогда…

— Что тогда?

— Я вошел, а потом… потом, должно быть, испачкал ботинки в крови.

— Характер нанесенных увечий говорит о том, что ее, скорее всего, забили насмерть ногами.

— Нет!

— Именно так. Скорее всего, будет доказано, что на нанесенных ей ранах отпечаталась форма этих ботинок. Мы уже взяли пробы, которые наверняка покажут остатки волокон и волос…

— Прекратите!

— Вы больше ничего не хотите сказать нам?

Эдланд еще сильнее завернулся в шерстяное одеяло, медленно лег на бок и поджал под себя ноги. Он дрожал так сильно, как будто никогда в жизни уже не согреется.

— Это была она…

— Вы хотите сказать, что ее убила Лив Марит Скард?

— Да… — прошептал он. Затем он внезапно вскочил и закричал: — Нет, это неправда! Это был я… Я не знаю… — И он снова упал на диван.

— Попробуйте рассказать нам, как это случилось.

Еще одна длинная пауза. Эдланд лежал тихо, и было слышно, как он дышит. Потом он вдруг начал рассказывать, сначала неуверенно что-то бормоча, затем громче и отчетливей. Наконец он встал перед полицейскими с искаженным лицом, дрожа всем телом и отчаянно пытаясь объяснить им то, чего сам не мог понять, чего никто никогда не смог бы объяснить должным образом.