Певец повернулся к продавцу:

– Прошу прощения, друг мой, но боюсь, ваш, без сомнения, чудесный розовый кит нам не совсем подходит…

– Треть цены! – мгновенно среагировал продавец. – Четверть?

– Нет! – поспешно сказал Планкет, пока Фласк не опомнился. Певец громко застонал.

– Но я пока попридержу его специально для вас, – сказал продавец. – До праздника есть время, так что подумайте.

Фласк жалобно посмотрел на механика – розовый кит окончательно завладел его умом и сердцем. Планкет схватил компаньона за рукав и выволок на улицу.

– И что теперь? – скорбно спросил Фласк.

Компаньоны шли по кирпичной набережной канала Махалек. Погода заметно испортилась. Облака окончательно затянули небо; в сыром воздухе висела странная взвесь из сажи и воды. Сквозь мелкие капельки на очках город казался расплывчатым и смазанным, как набросок сепией, который сотню раз стирали и перерисовывали заново.

Планкет прятал руки в карманах, но пропахший мазутом и солью ветер с океана пробирал до костей. Механик ненавидел холод и дождь, а в этом городе триста дней в году с неба что-то лилось или падало. Нет, определенно, надо бежать в Мексику, час пробил – здесь его уже ничто не держит.

Планкет обернулся на Фласка – певец едва передвигал ноги. Полдня они метались по Кетополису. Шикарные магазины на бульваре Канцлера, убогие лавочки сиамского квартала – все смешалось в голове механика; уже казалось, что они просто ходят по кругу. Поиски не принесли ничего – даже намека на китовый череп. Механик начал подозревать, что это – настоящий заговор, за которым стоит не иначе как сам господин Шульц. Планкет бы не удивился, если б выяснилось, что именно глава «желтых перчаток» скупил все китовые кости – с одной лишь целью свести его с ума.

Второй составляющей заговора был Сайрус Фласк. Певец не переставая ныл о розовом ките, а последнюю пару часов – еще и о том, как он устал и замерз. Решено! Ближайший поворот, и бегом в порт. Там он наймется матросом на первый попавшийся корабль и, рано или поздно, окажется в краю опунций.

Планкет тяжело вздохнул, прекрасно понимая утопичность данного плана. Наймется матросом! Ага – в канун Большой Бойни. И завтра на рассвете прямиком туда, где черепов хватит на все музеи мира. Нет уж – хватит с него китов.

А если не в порт, а на вокзал? Спрятаться в багажном отсеке дирижабля или где там еще прячутся? Эта мысль выглядела более здравой. Планкет снова посмотрел на Фласка. Конечно, это подло, бросать компаньона в такой ситуации, но в жизни ведь каждый выкручивается как может?

К несчастью, в тот момент они шли вдоль глухой стены текстильной мануфактуры, и впереди, насколько хватало глаз, не наблюдалось ни одного поворота. Планкет этому не удивился – стоит ему только подумать о каком-то решении, как на пути тут же встают непреодолимые препятствия. По каналу, дыша черным дымом, ползла баржа, груженная ржавым ломом. На флагштоке сидела растрепанная чайка и то и дело громко вскрикивала, словно оплакивая судьбу механика.

Впереди из стены торчала тумба автоматического газетчика. Антикварный образец – чугунная бочка с суставчатой рукой-манипулятором и одним-единственным окуляром в брезентовом кожухе.

– Остенвольф у стен Патройи! – чуть заикаясь, с металлическим призвуком заговорил автомат. Там стоял простенький фонограф со сменным цилиндром. Приглашенный актер наговаривал заголовки, цилиндры дублировались и развозились по Кетополису. – На никелевых рудниках мятеж! Покупайте «Кето-телеграф»! Покупайте! Сбежавшая обезьяна еще не найдена!

Механический глаз чуть двигался, провожая баржу. Раньше Планкет обязательно бы задержался и осмотрел механизм, но сейчас лишь бросил в его сторону полный тоски взгляд.

– Может, купим газету? – предложил Фласк. – Посмотрим объявления, вдруг кто продает череп?

– Если тебя интересуют объявления месячной давности, – Планкет дернул плечом. – Сомневаюсь, что ты найдешь у него более свежую прессу.

– Что-то, друг мой, вы приуныли. Рано еще вешать нос! Берите пример с меня – конечно, я устал, ноги мои уже похожи на фарш, но я не падаю духом! Я верю – скоро наши поиски завершатся таким успехом, о котором мы даже не могли мечтать.

В Мексику…

– Вот что я думаю, – продолжал Фласк. – Может, зайдем куда-нибудь и пропустим по стаканчику? Как тебе идея? А после с новыми, так сказать, силами?

К цели Фласк вывел их за каких-то полчаса. Стоило только согласиться на выпивку, как певец глубоко втянул ноздрями стылый воздух и зашагал сперва по набережной, а потом по лабиринту узких улочек и грязных проулков. Планкет едва за ним поспевал, думая об удивительных способностях компаньона.