Шрифт:
Ринан Сих угрюмо смотрел на императора. Тот выглядел как человек, переживший огромное разочарование.
Орвас кивнул молодому послушнику:
— Теперь ты. О чем ты хотел доложить?
— О расколе в святом ордене инквизиции… — пробормотал брат Халсэбу.
— Это я уже знаю.
— Откуда? — вырвалось у молодого послушника. Он тотчас покраснел, опустил глаза и задрожал. На мгновение он забыл о том, где и перед кем находится.
Но Орвас лишь тихо рассмеялся:
— Твоя дерзость — наименьшее из зол, какие только могли постичь меня в последние годы. Поверь мне, брат Халсэбу… — («Ага, так император знает и имя послушника!» — подумал Ринан Сих. Его уважение к Орвасу росло с каждой минутой.) — Поверь мне, маленький брат, я отдал бы правую руку за то, чтобы получить возможность гневаться на моих подданных за то, что они забывают об этикете. Я давно уже не сержусь, когда младшие командиры входят в мою спальню среди ночи в грязных сапогах, когда они допивают мое вино, не спрашивая разрешения, и даже не благодарят потом, когда они отвратительно ругаются в моем присутствии или падают на мою же кровать и в тех же грязных сапогах и мгновенно погружаются в сон… Что поделать! Эти люди сражаются, они приходят после жестокой битвы доложить своему императору о том, что произошло и какие потери он понес, а потом их валит с ног усталость. Мы — на войне. На самой страшной войне в истории Лаара. Мы окружены врагами, и нам не устоять перед двойным натиском. Туман и Тьма сокрушат нас, словно безжалостные каменные жернова, перемалывающие зерно. Так что говори, что хочешь, держись, как тебе удобнее. Забудь о том, что я император. Сейчас мы просто разговариваем. Ты и я. Два человека накануне неминуемой гибели.
— Откуда ты знаешь о ереси? Об этом уже… все знают? — пробормотал брат Халсэбу.
Орвас вздохнул:
— Акир Бен Тагар, возглавивший раскол, набирает силу. Это страшный и честолюбивый человек. Боюсь, он своего добьется. Я получил письмо от Габрэмуса и ожидаю его самого со дня на день.
Император снова взялся за кувшин и налил вина — на сей раз себе одному.
— Теперь послушайте меня, вы оба, вы, преданные сторонники Света и истинной веры. Я расскажу вам о странном видении, которое мне было.
— О видении? — переспросил Ринан Сих.
Император закрыл глаза, затем медленно поднял веки и усмехнулся:
— Возможно, то происходило наяву. Что ж, тем хуже для меня… Я находился в степи, потому что мне сказали о том, что там появился Ангел Света. Солдат, доставивший мне это известие, называл его также Ангелом Мщения, потому что — как надеялись все, кто лицезрел это чудо, — светозарное существо явилось на Лаар для того, чтобы изгнать Тьму и Зло.
— На что оно было похоже? — осведомился Ринан Сих, когда император опять замолчал, собираясь с мыслями.
Орвас неожиданно зевнул. Он действительно очень устал, а разговор его окончательно вымотал.
— Это было крылатое существо, источающее свет, — объяснил император. — Оно летело над землей, и мне показалось, что оно собирает светозарные армии, которые выступят против Тьмы и уничтожат ее. Я помчался ему навстречу, взывая к нему и умоляя о помощи.
— И… он ответил? — тихо спросил брат Халсэбу.
— Нет, — произнес Орвас. — Он остался глух к моим отчаянным призывам.
Глава девятая
Ринан Сих уезжал от Орваса один. Брат Халсэбу остался при государе. Он выпросил дозволение вступить в ряды тулленской армии, и ему это было разрешено. Сейчас каждый солдат был на счету.
Ринан попрощался с молодым послушником сухо и сдержанно. Брат Халсэбу почему-то чувствовал себя виноватым.
— Я хочу служить Сеггеру наилучшим образом, — сказал он. — Я много думал о своем выборе. Клянусь моей душой, я ведь всегда только одного и хотел — служить Сеггеру, — повторил молодой послушник. — Для этого принял обеты, вступил в Серый орден. Самый суровый, самый чистый орден из всех! Так я считал. Ведь инквизиция следит за тем, чтобы вера не искажалась… Наверное, я просто невезучий, — прибавил брат Халсэбу. — Как еще объяснить то обстоятельство, что именно в той обители, где я подвизался, настоятель решил перейти на сторону еретиков.
— Было бы еще хуже, если бы твоим настоятелем оказался Акир Бен Тагар, — заметил Ринан Сих. — Так что не гневи судьбу, есть люди, которым не повезло еще больше.
— Не говоря уж о тех несчастных, которые сами сделались еретиками! — подхватил брат Халсэбу. — Воистину, их участь плачевна. Ты утешил меня, Ринан Сих. Я не устаю удивляться твоей мудрости и благодарен Сеггеру за то, что послал мне тебя на моем грустном пути.
Ринан Сих успел узнать брата Халсэбу достаточно, чтобы понимать: тот говорит вполне искренне. Брат Халсэбу не лгал, не притворялся, он даже не умел толком скрывать свои мысли.
— Твое решение вступить в армию противоречит твоим обетам, — указал Ринан Сих.
— Я стану воином Сеггера и паду на поле брани, если это потребуется для победы Света, — горячо сказал брат Халсэбу. — Наш полковой проповедник говорит, что мы должны готовиться быть втоптанными в кровавую пыль и погибнуть с честью в Великой степи и на стенах городов, что наша участь — лечь костьми, не отступив и не сдавшись.
— И ты воистину готов умереть? — спросил Ринан Сих.