Кухня выходила на небольшой внутренний дворик, укрытый от жары навесом. Под этим навесом бурлила светская жизнь маленького хозяйства - мужчины пили вино прямо из глиняных кувшинов, доставая их из кадки с холодной водой, служанки, забыв о делах, жались к ним поближе, лукаво смущались, скромно улыбались, прикрывая лицо прозрачными платками-вуалями, чтобы сквозь легкую дымку ярче горели подведенные голубой краской глаза. Там же делились свежими сплетнями.

Проведя во дворике полчаса, юноша выяснил, что молодая хозяйка на старую вовсе не похожа, даже и не скажешь, что одна кровь, что нрав у нее скверный, и с прислугой она нелюбезна - вроде и плохого слова не скажет, а как посмотрит сквозь тебя, так лучше бы отругала. И что мальчик у нее слишком смуглый для эльфа, не иначе, как на стороне нагуляла, так что кровь все-таки, родная, недаром к бабке принесла в подоле, та в свое время… но подробности личной жизни госпожи Аланты, устаревшие на двести лет, его мало интересовали. А вот что у Далары есть сын, он не знал.

Ребенок… все, что ему удалось до сих пор узнать про Далару Пылающую Розу, прозванную Плетельщицей, противоречило материнству. Эльфийка, которая водится с учеными людьми, женщина, собственноручно вскрывающая трупы, а по слухам и не только трупы, зачем ей понадобился ребенок?! Он поморщился, не желая даже думать об этом. Похоже, она так и не выйдет из своих покоев, пока не уйдет караван. Придется пробираться внутрь, он проделал весь этот путь, чтобы задать Даларе пару вопросов, и не уйдет без ответов.

Ночь выдалась лунная и безветренная - ставни по всему дому распахнули настежь, впуская свежий воздух после дневной жары, и серебряный свет залил мраморные полы. Караванщиков уложили на ночлег все в том же внутреннем дворике, накидав под навес циновки. Но мужчины не торопились укладываться спать - то один, то другой исчезал в лунном мареве, из коридоров доносился шорох и сдавленные смешки. Тем лучше, его отлучку если и заметят, то легко объяснят.

На кухне, возле большого котла, вмурованного в стену, пристроилась парочка, он проскользнул мимо них в коридор, поднялся по лестнице - наверху должна была стоять стража, он надеялся отыскать запасной ход для прислуги, но это не понадобилось - у двери во внутренние покои никого не было. Юноша нахмурился - стражники наверняка давно уже удовлетворили свой интерес к служанкам, но потом подумал, что доблестные охранники, должно быть, перепили вечером с гостями и отдыхают в укромном уголке. Тем лучше, не нужно рыскать в поисках лазейки.

Он осторожно толкнул дверь и оказался в большом круглом зале. У стен стояли скамейки, заваленные мягкими подушками, в середине блестел выложенный голубым мрамором бассейн и негромко журчал фонтан. В зал выходило несколько дверей, одинаковых, из розового резного дуба, дороже его были только деревья из эльфийского леса. Он тяжело вздохнул - не заглядывать же в каждую комнату, кто-нибудь обязательно проснется. Придется воспользоваться магией и надеяться, что эльфийки его не почуют. Молодой маг не знал, насколько эльфы чувствительны к его волшебству. Тогда, в Филесте, он не успел толком понять, на что они способны.

Он закрыл глаза (как ни старался, так и не смог избавиться от этой привычки - обычное зрение отвлекало, затуманивало истинный взгляд) и раскинул паутину, осторожно протянув нити. Люди - он чувствовал их всех, был ими всеми - горсть разноцветных искр в его сети, как роса на нитях паутины солнечным утром. Их души были красивы, но неинтересны, отличались лишь цветом, крайне редко ему попадалось что-нибудь необычное, заслуживающее внимания, и уж точно не в этом доме.

Аланта - драгоценный рубин, полыхающий всеми оттенками пламени, от багряного до золотисто-розового, дразнящее тепло, гитарный перебор и сила, затаенная, дремлющая, небрежно задвинутая в дальний угол души. Юноша торопливо отпрянул, опасаясь случайно пробудить эту силу. Он не сомневался, что победит, если дело дойдет до схватки, но не хотел этого боя. К счастью, Аланта ничего не заметила.

А вот, наконец, то, что он искал. Неровный камень, весь в наростах, покрытый пятнами плесени, светится тусклым зеленоватым цветом. Холод, дрожь по коже, неправильность. Первая мысль, захватившая все естество: это омерзительно, это не имеет право существовать! Уничтожить, стереть с лица земли искажение помыслов Творца! Он вздрогнул и открыл глаза, отгоняя наваждение, отделяя свой собственный взор от того, что успел увидеть в Филесте.

Эльфийские старейшины, сидящие на каменных тронах в Филесте, ощущают мир так, но что ему до их понимания? Он, свободный маг, выше этого и сможет заглянуть глубже. Прежде чем задавать вопросы, он должен понять, во что же превратилась Далара Пылающая Роза, и почему это так испугало Старейших. Одно было ясно сразу - это существо, несмотря на внешний облик, уже не было эльфийкой.

А ребенок? Что могла породить на свет такая мать? Он вернулся в свою паутину. Мальчик спал, маленькая искорка, теплая желтая звездочка, маг протянул нить дальше, к самой искре, дотронулся, и с криком упал на пол, ослепленный взрывом белого света. Сила, чистая, яростная, холодная, крепостной стеной встала на его пути. Из комнаты раздался детский плач, закудахтала нянька, ребенок заходился в реве, юноша вжался в стену, понимая, что сейчас мальчишка перебудит весь дом, когда раздался другой, куда более грозный крик:

–  Пожар, пожар! Спасайтесь, горим!

Захлопали двери, в зал гурьбой высыпали полураздетые служанки, из коридора пахло дымом. В поднявшейся суматохе он незамеченным проскочил из круглого зала дальше, ко второй лестнице. Спальня Далары была на третьем этаже, угловая комната выходила на просторную террасу и располагалась в отдалении от основных покоев. Если он поторопится, то доберется туда раньше перепуганных слуг.

Юноша взлетел по лестнице, толкнул дверь и замер на пороге - опоздал, его опередили. Их было двое, рослые, крепкие парни, смутно знакомые лица. Охранники-варвары из каравана, все время втроем держались, на сунувшуюся было служанку так шикнули, что больше к ним никто и не подходил. Эльфийку один из них перекинул через плечо, та не шевелилась. Потеряла сознание от дыма? Но нет здесь никакого дыма, и как они сюда попали, лестница ведь одна! Кулак, летящий прямо ему в челюсть, вывел юношу из замешательства. Сказалась детская выучка, въевшаяся в кровь, хоть он никогда и не дрался по-настоящему. Он успел увернуться, а вот перехватить руку нападавшего не получилось, тот слишком быстро двигался.