— Констэбль, это яснее ясного! Ведь Булл был секретарем Клуба рыболовов. Наверняка он запустил лапу в кассу Клуба! А мистер Траут, председатель, мог поймать его на месте преступления. Я думаю, дело было так: мистер Траут потребовал у Булла, чтобы тот вернул украденные у Клуба деньги, пригрозив, что выдаст его полиции. Булл согласился вернуть деньги, но заявил, что хотел бы передать их Трауту без свидетелей. Они договорились встретиться ночью на кладбище у могилы Уильяма Уикхэма. Только вместо денег мистер Булл принес свой длинный нож!

— А откуда на ноже взялись отпечатки пальцев Ректора?

— Констэбль, в этой папке у меня показания Ректора. Он сразу заявил, что в день перед убийством заходил в мясную лавку купить три куска филе. Этот Булл делал слишком тонкие филе, которые легко прожарить, а Ректор и его домочадцы, любили резать мясо потолще и ели его с кровью, на французский манер. По-этому Ректор попросил у мясника нож и сам отрезал куски нужной толщины. Показания Ректора подтверждает миссис Уайт, которая в это же время находилась в мясной лавке.

— Действительно, тут спорить не приходится! — согласился констэбль. — Но вот чего я не могу понять: если мистер Булл так хитер, что догадался воспользоваться ножом с отпечатками Ректора, то как объяснить, что второе убийство он совершил ножом, на котором не было ничьих отпечатков, кроме его собственных?

— Я думаю, он просто потерял голову! — сказал инспектор. — Мистер Мак Грегор рано утром заходил в мясную лавку. Это видел булочник, лавка которого находится в соседнем доме. О чем они говорили, булочник не слышал, но он обратил внимание, что мистер Мак Грегор вышел из лавки очень рассерженным и без всяких покупок. Нет никакого сомнения, что он подозревал мясника и собирался сообщить о своих подозрениях мне!

При этих словах инспектора Кот скептически засопел.

— Значит, вы считаете, что в состоянии аффекта Булл схватил нож, побежал за Мак Грегором и зарезал его в его же лавке? — уточнил констэбль.

— Именно так! И это подтверждают очевидцы: булочник видел, как Булл выбежал из своей лавки, а миссис Уайт видела, как через минуту после этого он был возле лавки Мак Грегора с ножом в руках!

— Ну что же, вы меня убедили, инспектор! — воскликнул констэбль. — Поздравляю: распутать такое дело всего за несколько часов!

— Учитесь, юноша! Инспектора Пудинга не зря называют хэмпширской ищейкой!

Кот снова засопел, наклонился к уху Робина и сказал шепотом:

— Думаю, ничего интересного больше не будет!

Они вернулись к своему столику, где уже поджидала встревоженная хозяйка. Не дав ей сказать ни слова, Робин и Кот как ни в чем не бывало принялись заказывать себе еду.

— Принесите мне йоркширский пудинг, пожалуйста! — попросил Робин.

— А мне — хэмпширский! — многозначительно сказал Кот.

Бабушка в это время сидела в мягком кресле в гостиной Бригадира и перелистывала «Хроники Бишопс Уолсэм». Автор, современный исследователь из Винчестера, явно тяготел к эпохе саксонских королей. Бабушка с интересом читала о злоключениях королей Уэссекса, набегах данов и страшном пожаре, разрушившем Бишопс Уолсэм во времена Этельреда Неготового. Норманнам в книге было уделено меньше места. Тем не менее, Бабушке удалось найти следы легенды о кладе Ричарда Львиное Сердце.

«21 марта 1190 года Ричард Первый прибыл в Бишопс Уолсэм с небольшой свитой и отрядом йоменов. Воспользовавшись гостеприимством Годфруа де Люси, Ричард остановился в здешнем замке и отведал знаменитую форель из речки Хамбл. Пребывание короля в Бишопс Уолсэм было омрачено внезапной смертью одного из его спутников, барона Сэйнсбери, который, вероятно, отравился во время ужина. Похороны барона в церкви святого Петра породили легенду о „гробе тамплиера“, в который Ричард якобы спрятал часть золота, собранного для Крестового похода. В 1644 году по приказу Оливера Кромвеля норманнская часть церковного кладбища была перекопана солдатами. Однако ни клада Ричарда Львиное Сердце, ни даже надгробного камня барона Сэйнсбери найти не удалось. До сегодняшнего дня не прекращаются безуспешные попытки отыскать легендарный клад, на который заявляет свои права один из дальних потомков барона Сэйнсбери, проживающий ныне в Бишопс Уолсэм.» — прочитала Бабушка.

— Как интересно! — сказала она сама себе. — Кто же этот потомок? Надо будет рассказать о нем Коту.

Тут Бабушка вспомнила, что Робин и Кот уже два часа как ушли из дома, и очень забеспокоилась. Надев свою непромокаемую куртку со сломанной «молнией», Бабушка вышла из дома и огляделась. Сыпал мелкий дриззл, улица была пуста.

Бабушка не знала, в какую сторону ей направиться. За неимением лучшего варианта, она решила пойти по привычному маршруту к церкви. Пройдя пару домов по Хоу роад, Бабушка свернула в узкую Сэйнт-Питер стрит, полюбовалась еще раз на цветочные корзины, свисавшие из окон домов, прошла мимо памятника погибшим в мировых войнах, пересекла кладбище и оказалась на пороге церкви. Церковь на этот раз была ярко освещена. Изнутри доносилась праздничная и торжественная музыка. Бабушка не смогла побороть искушение и заглянула внутрь.

— Заходите, заходите! — приветливо закричала ей миссис Смит, стоявшая у самого порога с букетом цветов. — Эндрю сегодня устроил для нас небольшой концерт по случаю своего освобождения!

Улыбающийся архитектор Силинг помахал Бабушке из глубины церкви. Рядом с ним стояли дантисты миссис и мистер Смит, а также сам Бригадир. Ректора не было видно, но Бабушка догадалась, что он сидит на хорах, отделенных от основного помещения церкви деревянной стенкой. Вскоре звуки органа смолкли, Ректор спустился вниз и радостно поприветствовал Бабушку.