В те дни мы считали, что победа в войне приведет к созданию нового, более справедливого мира.

– И вас обманули? – В голосе Никонова послышалась печаль.

– Да, – коротко отозвался Сергей. – Результаты Второй балканской войны разочаровали не только нас, но и сербов. Новый южноевропейский порядок был выкован не нашими победами, а договорами корпоративных структур.

– Я помню, что американцы пытались судить наемников, сражавшихся на сербской стороне.

Сергей нахмурился; воспоминание, всплывшее из глубин памяти, оказалось малоприятным.

– Было такое дело. К счастью, нашему крылу удалось прорваться сквозь американскую воздушную блокаду. Выжившие в боях пилоты добрались до Каира и сформировали костяк «Алмазных воинов». Покинув Египет, мы перелетели в Конго, а потом перебрались в Заир.

Арина налила Сергею вторую чашечку ароматного напитка.

– Полковник, вы помните довоенный мир? Каким он был?

Сергей задумался, а потом решительно произнес:

– Безмятежным и простым назвать его было нельзя. На нас надвигался молот Фазовой катастрофы, но широкие слои общества не ощущали угрозы. В начале десятых годов о фазовом крахе говорили лишь «параноики» да «паникеры», вышедшие из научной среды. Общественность к этим людям относилась снисходительно, с прохладцей и лживым сочувствием.

Большие города купались в свете и роскоши, по улицам двигался сплошной поток автомобилей. В магазинах можно было купить кофе и шоколад. Тогда даже общественный транспорт был, да и социальные институты продолжали работать. Жизнь была легче, чем сегодня, но никто не хотел думать о завтрашнем дне. Общество жило текущим моментом, каждый пытался добиться больших материальных благ для себя или своей семьи. О демографической политике власть предпочитала не задумываться.

Итог бездействия оказался ужасным. Наше мрачное настоящее – прямой результат тех веселых деньков. По сути дела, мы стали заложниками предыдущих поколений.

– Не слушай его, Арина, – громко произнесла Джейн. – Тот, исчезнувший мир был прекрасен. Люди могли летать в Париж, не наблюдая за показаниями боевых РЛС. Пассажирская авиация перевозила по воздуху миллионы людей. Электрический свет подавался в дома в любое время суток, при этом он не был нормирован. Машина была в каждой среднестатистической семье, роскошью считались лишь дорогие и престижные лимузины. Образование получали все без исключения европейские дети. Писать и читать умели многие, если не все. Между варварством и цивилизацией проходила четкая граница, люди старались не нарушать моральные нормы.

– Не мир, а утопия, – вставил свое слово Сергей. – Почему же он рухнул в кровавых и долгих мучениях?

– Потому что мужчины решили соревноваться в жадности и жестокости, – недовольно откликнулась француженка.

Сергей решил парировать реплику девушки очередной колкостью, но Арина всплеснула руками:

– У меня же торт подгорает. Я быстро!

Вскочив с мягкого диванчика, девушка бросилась на кухню. Генерал улыбнулся, кончики его усов весело приподнялись:

– Теперь буду знать, что между сладостями и философскими размышлениями существует прямая и неразрывная связь.

Повернувшись к Сергею, генерал прошептал:

– Вы говорили с американцем?

– Да, – столь же тихо отозвался полковник. – Его рассказ пролил свет на судьбу Бирилева.

Никонов приложил к губам указательный палец.

– У вас сигареты есть? Вот и славно, в штабной комнате курить не принято, так что пойдемте в коридор. Накиньте на плечи куртку.

Сергей указал пальцем на входную дверь:

– Нет, у нас есть еще один выход. Его не видно, поскольку он заставлен шкафами. Следуйте за мной.

Никонов ловко обогнул рабочий стол и нырнул в узкий коридорчик, образованный рядами книжных шкафов. Толкнув хлипкую дверную створку, генерал нырнул в темную утробу смежного зала пустой и холодной бетонной коробки. Переступив порог помещения, Сергей зябко поежился. Громадная комната не отапливалась, мебель в зале отсутствовала, толстые пакеты арктических окон были покрыты изящными узорами инея. На подоконнике разместилась стеклянная пепельница, заполненная многочисленными окурками.

Никонов подошел к окну и попросил у Сергея сигарету.

– Здесь нас никто не услышит. Помещение недавно отремонтировали, так что «жучков» в стенах быть не должно. Звукоизоляция идеальная, окна «плотные». Одна проблема – холод адский.

В руках Никонова появилась зажигалка, на стенах заплясали вытянутые черные тени.

– Американец сказал вам, что Бирилев погиб, болтая по спутниковому телефону?

– Вам и это известно? – искренне удивился Сергей.

Никонов пустил в потолок прозрачную струйку дыма: