— Спасибо за понимание. — Кортни горько усмехнулась. — Шейн вытер об меня ноги. Никто еще не позволял себе такого!

— Все когда-то случается в первый раз, — философски заметила Барбара.

— Десять лет назад, приезжая покорять Нью-Йорк, — тихо сказала Кортни, — я дала себе слово не позволять никому вытирать об меня ноги.

— Стратегия хороша, — одобрила ее Барбара и отложила столовые приборы. Сейчас она должна была сказать подруге весьма неприятную вещь. Барбара терпеть не могла такие моменты! — Но ты выбрала неправильную тактику: ты сама вытирала обо всех ноги — прости за откровенность, но должен же хоть кто-то сказать тебе все это в глаза! — так что теперь не удивляйся.

Барбара видела, что в глубине души подруга с ней согласна. Кортни и сама пришла бы к пониманию этой простой истины, как только схлынула бы первая волна гнева.

— И что ты мне предлагаешь сделать? — мрачно спросила Кортни. — Подставить левую щеку?

— Почему бы и нет? — Барбара пожала плечами и вновь взялась за вилку, ей еще работать до восьми вечера. — Между прочим, эта философия изменила мир.

— А еще можно подстричься в монахини.

Барбара со вздохом отодвинула тарелку. Ну почему Кортни не понимает таких простых вещей?! Наверное, она плохо объясняет. Или подруга просто не доросла до понимания?

— Если бы ты задалась целью посвятить свою жизнь служению Господу, ты легко бы это сделала. Но ты выбрала другой путь, и сейчас перед тобой серьезная дилемма, от того, как ты ее решишь, зависит твое будущее. Ты понимаешь это, Кортни?

— Да. Если я позволю одному мужчине вытереть об меня ноги, это может сделать и второй, и третий. У меня выработается привычка, а потом какой-нибудь ушлый редактор не заплатит мне за работу или, что еще страшнее, поставит под статьей другое имя — так начнется закат моей карьеры. Шейна нужно примерно наказать.

Барбара покачала головой.

— Ты так ничего и не поняла!

— А что, мне нужно его простить, поцеловать в лобик и благословить на отношения с этой шваброй?!

— Говори тише! — поморщившись, попросила Барбара. — Я вовсе не это имела в виду. Ты можешь сохранить лицо, только если окажешься выше мелкой свары. Еще никогда месть не приводила ни к чему хорошему. Это пошло и низко, Кортни, это недостойно тебя.

— Ты даже себе не представляешь, Барбара, насколько изощренной может быть моя месть.

Кортни улыбнулась. Барбара почувствовала, как у нее на затылке начали шевелиться волосы. Да, Кортни приняла решение, и теперь ее не сдвинуть с места. Не стоит и пытаться. Но, может быть, жизнь окажется для Кортни лучшим учителем?

— Ты не хочешь слушать мои советы, и я не могу заставить тебя поступать так, как считаю правильным, — тихо сказала Барбара. — Я прошу тебя только об одном: увлекшись своей местью, не забывай о том, что вокруг есть кое-что другое, ради чего стоило бы жить.

— Например?

— Например, любовь.

— От этой любви одни только проблемы!

— Кортни, Кортни! — Барбара ласково улыбнулась, словно перед ней сидела не акула пера, а маленькая девочка. — Как же ты можешь говорить о том, чего никогда не испытывала?

— Я ведь писала целый цикл статей о наркотиках и наркомании, хотя никогда с этой бедой не сталкивалась.

— Все вы, журналисты, невежды! — фыркнула Барбара. — И все же, я прошу тебя хорошенько подумать, прежде чем объявлять Шейну войну.

— О чем тут думать?! Он нанес мне слишком глубокую рану, а месть станет лучшим лекарством.

— Месть — порождение ненависти, а ненависть может только разрушать, — уверенно сказала Барбара. — Подумать же стоит для начала над тем, достойного ли ты выбрала противника? Я бы на твоем месте просто забыла Шейна как страшный сон и занялась чем-то более значимым.

Ее голос звучал так убеждающее, что Кортни чуть было не поверила подруге. Совсем чуть-чуть.

— О да-а-а… — протянула Кортни. — Шейн — достойный противник. Я буду играть по правилам.

— Которые сама же установишь, и сама же нарушишь, — со вздохом сказала Барбара.

Общая канва мести появилась давно, едва только Кортни поняла, что Шейна нужно проучить. Что может быть страшнее для самовлюбленного мужчины вроде ее бывшего любовника, чем потерять свой бизнес? Наверное, только потерять потенцию.

Кортни усмехнулась. Можно было бы действовать и в этом направлении, но она не слишком доверяла колдунам и магам. Конечно, ей бы доставило определенное удовольствие втыкание булавок в восковую фигурку Шейна — да еще с такими намерениями! — но Кортни была реалисткой. Если уж мстить, то так, чтобы растоптать изменщика, чтобы он еще долго не мог прийти в себя и даже не думал о ком-то, кроме Кортни. И ей было совершенно наплевать, что будет о ней думать Шейн. Когда месть свершится, о любовнике она забудет сразу же.