Он не объяснил, кем был этот кто-то, но я представлял себе, что это был осведомитель из тюрьмы. Не был ли я обвинён в продаже демодуляторов мистеру Осаме Бен Ладену? Я посмотрел на него в изумлении, и тогда моя ирландская кровь начала вскипать.

– Я определённо не делал ничего подобного тому, что…

Я поднялся со своего сиденья, чтобы разнести Степса в пух и прах.

– Расслабьтесь, расслабьтесь… – спокойно сказал Марк, положив руку мне на плечо, чтобы опустить меня на сиденье.

– У нас имеется счёт-фактура, который Вы должны объяснить, – добавил Степс, предъявляя счёт-фактуру на демодулятор.

Агенты ФБР нашли его в моём компьютере. Я старался понять, но в этом не было смысла, потому что в то время (я увидел дату на счёте-фактуре) у нас не было демодуляторов, которые мы могли бы продавать кому бы то ни было. Я вглядывался, но не мог ничего придумать.

– Это выглядит для меня как ошибка, – предположил я, – я не могу сообразить, на что этот счёт-фактура мог быть выписан.

Я мог прочитать мысль Степса, что это было подозрительно, очень подозрительно. Может быть, это был счёт-фактура на демодулятор, который мы продали Осаме Бен Ладену.

– Я просто не могу придумать, на что это было выписано. – Я предложил готовым к сотрудничеству голосом: – Я смогу проверить это за ночь и завтра вернусь с ответом.

Коблиц и Степс кивнули.

Коблиц произнёс маленькую речь о миролюбии.

– Наши интересы заключаются в том, чтобы приостановить поступление оружия в любое место, где сражаются наши войска, – провозгласил он в качестве оправдания за боль, которую они причиняли мне и моей семье на протяжении предшествующих пятнадцати недель.

Он, в конечном счёте, только защищал Соединённые Штаты.

– Я могу заверить Вас, что мы никогда не продавали такие вещи, – отвечал я своим самым покаянным голосом. У меня не было никаких соображений о том, что он имел в виду под словом «оружие».

Затем произошла самая экстраординарная вещь. Коблиц протянул руку Харрису для официального рукопожатия, чтобы закрыть заседание, но его рука повисла в воздухе. И тогда я протянул свою руку и пожал руку Коблица. Это был инстинктивный жест. Казалось, что он был удивлён.

Он вынул свою визитную карточку.

– Вот мои координаты, – сказал он. – Свяжитесь с нами, если у Вас будет какая-либо информация. Мы можем встретиться где-нибудь в Европе.

– Не звоните по телефону из России, – посоветовал он, когда отворачивался. На следующий день они повторили предложение стать агентом ФБР.

Я чувствовал себя как лежащий на земле человек, подвергшийся ограблению. Нападающий возвращается, смотрит на окровавленную жертву, даёт ей свою карточку и говорит: «Позвоните мне по телефону». Я не ответил на их предложение ни тогда, ни впоследствии, но каждый, кто захотел бы стать агентом ФБР, должен использовать форму «Заявление о приеме на работу» на сайте www.fbi.gov.

Мой отец умирал. У него произошёл сердечный приступ, когда он прочитал о моём аресте, и он упал и сломал плечо. В марте у него был ещё один рецидив, но он как-то выкарабкался.

Мой отец родился в Лондоне в 1917 году. При крещении ему было дано имя Патрик Брендан, но каждый называл его Брендан. Его семья была родом из Керри, возле Дингла, в одном из районов Ирландии, где население традиционно говорило по-ирландски, так что он бегло говорил на гэльском языке. Его дядя Патрик был известным ирландскоязычным писателем An Seabhac139, книга которого «Лтт Mhdire Thaidhg»140 была обязательным чтением для детей в ирландских школах. Mhaire Thaidhg141 была бабушкой моего отца, которая железной рукой правила мужчинами семьи.

Мой отец закончил Университетский колледж Голуэй со степенью бакалавра инженерного дела. Он прослужил в армии те годы, которые Ирландия называет «Чрезвычайная Ситуация», а большинство остального мира – Вторая мировая война. Он был назначен на службу в пункт, находящийся за двадцать миль от города Лимерика, куда он мог ездить на велосипеде в увольнение и где он влюбился в темноволосую предпринимательницу по имени Флоренс Фини. У неё был собственный бизнес по пошиву одежды, и она имела в городе две небольшие фабрики.