Подхватив его, Перов без остановки несся три квартала. Портфель был заманчиво тяжел. Забравшись на пустынный дворик, счастливец, дрожа не только от утреннего холода и пустого желудка, но и от волнения, вскрыл портфель. Там лежал объемистый пакет, перетянутый бечевкой, точь-в-точь такой, на которой еще на прошлой неделе бродяга хотел повеситься, да, как теперь выяснилось, к счастью, передумал.

Разорвав пакет, Перов увидал тугие банковские пачки денег. Их было так много, что лень было считать.

Засунув пакет под рубаху, счастливец понесся дальше — заметать следы. К полудню забрался в парижский заснувший мир — квартал Марэ. Здесь, среди облупившихся фасадов древних строений, замысловатых проходов, он нашел безлюдный и темный дворик, где, отлежавшись, отпрятавшись, отсидевшись и убедившись, что вокруг — ни души, спрятал сверток под какую-то древнюю плиту, заделав щель камнем.

Из пакета он вынул одну пачку — стофранковые билеты, меньше банкноты не нашлись. С хозяйским видом он поглядывал на витрины магазинов, подолгу останавливаясь и любуясь на модные костюмы, котелки с шелковыми лентами, эластичные подтяжки, бриллианты и золотые перстни в ювелирном магазине Иосифа Маршака.

Он решил для начала хорошо одеться и потом пойти, скажем, в фешенебельный русский ресторан под иностранным названием «The Kitty», тем более что обладатель миллиона оказался как раз на улице Святого Георгия, где и находится это заманчивое заведение. Этот ресторан он хорошо помнил по своему последнему, до революции, посещению Парижа.

Служил он тогда в министерстве торговли и промышленности. Сам министр Сергей Иванович Тимашев и член Совета министров тайный советник Николай Петрович Ланговой направили Перова в Париж на важные переговоры. Перов был юристом и дело свое знал блестяще.

Вот и тогда, в одиннадцатом году, он сделал все как надо. Перов сумел принести доход в несколько сотен тысяч рублей, за что министр лично благодарил его золотыми часами с золотой же цепочкой и памятной надписью.

В Париж он приезжал в тот раз с женой и дочкой. В «The Kitty» Перов имел полную возможность потрафлять своим гурманским наклонностям. В меню ресторана были раки, различная икра, грибы, селедки, кулебяки, рассольник, отлично готовили тут осетрину, пожарские котлетки. А какие были ватрушки с вишнями! Впрочем, почему же были — остались! Только надо помыться, приодеться — и швейцар подобострастно согнется перед ним, бывшим статским советником.

Он теперь купит небольшой домик в предместье Парижа, автомобиль, откроет юридическую контору — специально для русских. Доходы так и потекут к нему. Будет жить не хуже, чем жил на Невском проспекте.

Тем более… тем более, что в России страшная беда случилась с его семьей. В Саратове, куда он бежал из революционного Петрограда, надругались над его женой и дочерью — на его глазах.

Не красные, не белые — так, какая-то банда.

Перов опустился на решетку метро. Прекрасное место, лучшее место, если у вас нет камина в доме. Как и самого дома. Почти недвижимым бывший статский советник оставался, может, час, может, два. Трудно сказать, что происходило в его душе. Только вдруг он поднялся и побрел в темный дворик в квартале Марэ. Достав пакет с франками, вложив в него и недостающую пачку, он отправился в полицию.

* * *

…Мечту свою он все-таки осуществил. Получив законную четверть суммы находки — это был целый капитал! — Перов приоделся, купил четыре костюма, кучу галстуков, серебряный портсигар и золотой перстень с крупным изумрудом. Он сходил в Оперу и Лувр, посетил литературный вечер, посвященный памяти Толстого, на котором задал вопросы Бунину и Куприну.

Теперь он завтракал только в хороших ресторанах. В кармане держал газеты, которые сообщили о его благородном поступке. Поселился Перов в «Мажестике». Едва не женился на очаровательной француженке, которая носила ему по утрам кофе в номер, находилась там минут тридцать и уходила с подарками.

Но однажды утром, когда Люси пришла, как обычно, она его не застала. Заявился жених лишь к полудню, какой-то помятый, и весь вид его говорил о том, что ночью он много пил и мало спал. У него больше не было серебряного портсигара и золотого перстня с хорошим изумрудом. У него вообще ничего не было—! все забрала несчастная карточная игра. Ведь бывает, что не везет! Остались лишь четыре костюма.

Пошарив в их карманах, он нашел стофранковый билет, который подарил заплакавшей Люси: у нее опять рушились мечты, а девушке в тридцать пять это тяжело!

…Через полгода в Сене выловили тело какого-то бродяги. Во временном удостоверении, найденном в кармане, значилось, что это русский и фамилия его «Перофф».

На этот раз газеты ничего не писали.

3

Российская жизнь с ее изобилием закончилась, но россияне все еще пытались жить как прежде.

Князь Феликс Юсупов, убийца Распутина, ночами терзался кошмарами и пробуждаемой вдруг совестью. Днем же швырялся деньгами направо и налево.

Но прежних российских поместий не было, франки пришли к концу, и в долг давать больше никто не хотел.