Мы несомненно веруем, что ты, преклонившись милостью и состраданием, примешь уничиженное письмо наше, подражая Христу, Который, будучи Богом всех, не погнушался принять письмо от Авгаря и написать ответ на него.

Всесвятейшему отцу, верховному вселенскому светилу, господину нашему, Владыке, апостольскому папе, Иоанн, Феодосий, Афанасий, Феодор, нижайшие пресвитеры и игумены Кафарский, Пикридийский, Павлопетрийский, Студийский.

Посетил нас восток свыше (Лк.1:78), Христос Бог наш, поставив твое блаженство на западе как некий богосветлый светильник для просвещения поднебесной Церкви, на первейшем апостольском престоле. Мы, пребывающие во мраке и смертной тени нечестивой ереси, восприняли духовный свет, отогнали облако уныния и восприняли благие надежды, узнав от посланных нами братьев и сослужителей наших, как и что сделала и сказала святая верховность твоя. Ходатаев–еретиков не допустил, как воров, даже до священного твоего лица, но справедливо отверг их, когда они находились еще далеко. Нашим же бедствиям, по письменным известиям и рассказам посланных, оказал сочувствие и богоподобно сострадал нам, как собственным членам.

Подлинно узнали мы, смиренные, что действительный преемник верховного из апостолов предстоятельствует в Римской Церкви. Истинно убедились мы, что не оставил Господь нашу Церковь, которая в случающихся несчастьях имеет, как издревле, сначала одну–единственную помощь от вас, по промышлению Божьему.

Итак, вы — поистине незагрязненный и неподдельный источник Православия с самого начала; вы — тихая пристань всей Церкви, удаленная от всяких еретических бурь, вы — богоизбранный город спасительного прибежища. Впрочем, дерзновенно с нашей стороны составлять похвалы вашему божественному имени, которое некогда было ублажаемо божественными устами, надо обратиться и к нашим бедствиям.

Нечестивые не перестают со всяким рвением и неистовством делать свое обычное дело, увлекая и низвергая в пропасть ереси всех, боящихся смерти. Ибо тот, кто не уступает им, неизбежно подвергается жестокому пламени бичеваний и прочим мучениям, так что, к крайнему сожалению, мало–помалу ослабевают некоторые и из тех, которые прежде подвизались.

Мы же, смиренные и нижайшие из членов, опять как за свою священную главу, так и за прочих ратоборствующих отцов и братьев, осмеливаемся ходатайствовать и умолять, чтобы утешила нас святая и апостольская душа твоя. И во–первых, — что ты и делаешь, как мы веруем, — не прекращай богодоступной молитвы об утверждении и спасении всех, об этом просим священнейшее сердце твое. Во–вторых, доведи до конца при помощи Божией то, что по внушению Духа решено и определено тобой на пользу нам, смиренным, и для вечной хвалы твоей собственной добродетели.

Всесвятейшему отцу отцов, светилу светил, господину моему, Владыке, Блаженнейшему папе Александрийскому, Феодор, нижайший пресвитер и игумен Студийский.

Величайший дар моему смирению и предмет высочайшего желания — удостоиться письменной беседы с твоей апостольской главой, не только по ничтожеству моей малости, которая не в состоянии писать и к равным, а еще менее к такой великой и божественной главе, но и по трудности пути, особенно затрудняемого препятствиями язычников.

Однако по благоволению Преблагого Бога, мне даровано это по двум причинам. Во–первых, чтобы исполнить давнее мое, грешного, желание — мысленно прикоснуться к священным твоим стопам, ибо иначе невозможно было исполнить это желание. И во–вторых, что гораздо важнее, — известить божественнейшую главу твою, как состраждущую членам целого тела Церкви, постигшие нас здесь бедствия, весть о которых, как я думаю, разнеслась до крайних пределов вселенной ввиду важности этого зла.

Гонение постигло нас, блаженнейший, и тягчайшее из гонений. Некогда Ахав, ища пророка Илию, говорят, выжег все места, и этот пожар выражал ярость нечестивого (см. 3 Цар.18). А теперь потомок Ахава по сану и по сердцу тщательно разыскивает не только образ Илии, но и иконы Владыки его Иисуса Христа, Господа и Бога нашего, Богородицы и всех святых и, найдя, истребляет с великой яростью во всяком подвластном городе и селении.

Поэтому жертвенники разрушены до основания, храмы Господни опустошены, и в домах, и в общественных местах, и в мужских, и в женских обителях, древних и недавно воздвигнутых. Жалкое зрелище! Как обезображенные люди, как какие–нибудь чудовища, выглядят церкви Божии, лишенные своего украшения и ставшие обезличенными.

Было ли что подобное этому среди прежних нечестивых дел? Вероятно, нападающий на вас араб бывает стыдливее и христолюбивее в этом отношении. Но не таков наш Тавеил (Ис.7:9). Пощади, Господи, и не предай совершенно наследия Твоего на поругание (Иоил.2:17). Изображения, начертанные на досках и на священных приношениях, и свитки, упоминающие о них, он высмеивает, позорит, порицает, как вещи негодные, богопротивные, которые, однако, боголюбезны и спасительны для мира. О, кто при этом не прольет слез, кто не воздохнет из глубины сердца?

Пути Сиона сетуют, потому что нет ходящих по ним благочестиво (Плач.1:4); и все уклонились, стали совершенно негодными (Пс.52:4). Кажущиеся иерархами и иереями, монахи и общежительные братия, люди всякого пола и всякого возраста, одни потерпели полное кораблекрушение в вере, другие, если и не утонули помыслами, то, вступив в общение с еретиками из страха смерти, отчасти подвергаются той же опасности.

Впрочем, еще остались некоторые, которые не преклонили колена пред Ваалом (3 Цар.19:18); и их столько, сколько исчислено Господом. Прежде всех — первейший из нас, священная глава наша, имеющая один сан с твоим совершенством, иерархи и иереи Господни, монахи и монахини, из которых одни испытали насмешки и бичевания, другие — узы и заключение под стражу, умеренно питаясь хлебом и водой, иные отправлены в ссылку, другие пребывают в пустынях, горах, вертепах и пропастях земных, а некоторые, потерпев бичевания и получив мученический венец, уже переселились ко Господу. Есть и такие, которые, будучи посажены в мешок, брошены ночью в море, как стало известно от видевших это…