Впрочем, брат, не напрасно мы шествовали и шествуем, прежде и ныне, и не тщетно трудимся; ибо это за Христа и для Христа, за Которого страдание — Пасха, за Которого скорбь — радость. С Ним страдаем, — говорит апостол, — чтобы с Ним и прославиться, ибо нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с той славой, которая откроется в нас (Рим.8:17–18). И справедливо. Ибо любая здешняя скорбь подобна тени и сновидению, а небесное воздаяние — бесконечная жизнь с вечной славой.

Не постыдимся же, сын, теперешнего мученичества, ибо оно Господнее. Многие из любви ко Христу желали видеть это, но не получили, а мы удостоились. Чего же? Страдать за Него, быть гонимым, пленным, заключенным под стражу, подвергаться гонениям с места на место, или, может быть, побоям, быть зрелищем для Ангелов и людей.

Если даже пронесут имя наше как бесчестное (Лк.6:22), анафематствуя частным образом и публично вместе со святыми, то не следует ли радоваться, не следует ли восхищаться? Я знаю, сын, это блаженство, предсказанное Господом. Этому и ты радуйся и веселись со всеми сынами. Вы тело Христово, а порознь — члены. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены (1 Кор.12:26,27). «Желай, — говорит апостол, — остального: заплеваний, заушений, наконец, креста, приятных для меня гвоздей Христовых, которыми кто удостоится пригвоздиться ко кресту вместе с Ним, как рабу пронзиться копьем вместе с Владыкой, человеку — смешать кровь с кровью Живого Бога?»

Проникаясь таким настроением, святые радовались, когда их бичевали, веселились, когда члены их рассекали. Итак, настала и наша радость! Отчасти и мы испытаны; и, о, если бы были испытаны до конца благодатью и человеколюбием Иисуса Христа, Господа нашего! Ибо победа каждого должна быть по благодати, чтобы никто не хвалился, будто он имеет что–нибудь свое, но чтобы мы стяжали милость Божию во Христе Иисусе смиренномудрием и деятельной верой.

Если есть какое утешение во Христе, если есть какая отрада любви, если есть какое общение веры, если есть какое милосердие и щедрость, то дополните мою радость, — с апостолом скажу я, несчастный, — имейте одни мысли, имейте ту же любовь, будьте единодушными и единомысленными: ничего не делайте по любопрению или по тщеславию, не восставайте друг на друга (Флп.2:1–3). Ибо и в сами подвиги за благочестие обычно вторгается искание первенства и соревнование. Но вы, как служители Божии, — я присоединяю к лицу твоему и других, стоящих выше, которые пусть также прочитают письмо, — никому ни в чем не полагайте претыкания, чтобы не было порицаемо служение ваше (2 Кор.6:3).

Относительно тех, о которых ты писал мне, что они раскаиваются. Для тех, кто является членами нашего тела, мы, хотя и недостойные, будем врачами. Итак, какую епитимью при посредстве братьев мы назначили пришедшему сюда Оресту, — ибо мы не сочли за благо лично видеться с ним по многим причинам, — такую же пусть примут и прочие, т. е. пусть не причащаются Святых Таин и соблюдают остальное. И так до тех пор, пока снова не воссияет ясное небо Православия. А если, скажешь, они умрут? Тогда пусть причащаются. Мы веруем, что грех отпустится им. Ты писал, что вы спорите между собой о том и другом предмете. Оставьте ваши споры и живите в мире между собой.

Этих надобно принимать не так, как обращающихся от ереси, хотя и в таком случае имеет место немалое различие между той и другой ересью, но как отрекшихся от имени Господнего, или участвовавших вместе с христоборцами в отречении от Него из страха или какого–либо другого обстоятельства. Подлинно, в отречении от Него они явно участвовали с отвергшими святую икону Его. Ибо отвержение образа относится к первообразу, как говорит свт. Василий Великий. И это не может быть иначе, хотя некоторые и хотят уменьшить тяжесть такого греха.

А если бы те, которые прежде не были православными и не были научены истине, просветившись истиной от Божественного Промысла, прибегли к нам, то было бы иное дело. Их надобно принимать не как придется, но с согласия многих православных, как объяснил божественный Василий прибывшим из Египта в Месопотамию, укоряя их за неосторожное принятие [ [124] ].

Разве вы не знаете, что говорит тот же отец в другом письме? «Не признаю епископом и не причислю к иереям Христовым того, кто оскверненными в разорении веры руками возведен в начальники» [ [125] ]. Таковы ныне те, которые не по неведению, но по властолюбию вторгаются на епископские престолы, добровольно изменяя истине и получая за это председательство в нечестии.

По рассуждению человеческому, когда я боролся со зверями в Ефесе, — говорит апостол, — какая мне польза (1 Кор.15:32)? Скажу и я: «Если, по вашему мнению, после отречения или общения с христоборцами такие тотчас должны быть приняты и оставаться без епитимьи, то для чего я напрасно подвергаюсь опасностям каждый день, а не уклонился к противникам и потом тотчас через покаяние не присоединился к православным без епитимьи?» Не обманывайтесь: худые сообщества развращают добрые нравы (1 Кор.15:33). Бодрствуйте в Господе.

Какое общение света с тьмою (2 Кор.6:14), чтобы у нас делалось то же, что у христоборцев? Ибо они, говорят, приходящих к ним из Православия принимают с радостью без епитимьи. Если мы уподобимся им, тогда нам должно увенчивать отрекшихся от Христа и прославлять, как они некоторых из тех. Братия, умоляю вас, не будьте дети умом (1 Кор.14:20), но совершенствуйтесь в истинном знании.

Относительно раскаявшихся, находящихся вне нашего братства, кто я, чтобы сказать хоть слово? Если же меня заставит кто–нибудь, то так как любовь, будучи исполнением закона (Рим.13:10), имеет и свое убеждение, скажу им то же, что и нашим, ибо и они наши.