Вася, назвавшийся кодовым словом «водопроводчик» при встрече, что и вызвало шутливую возню и сопение у порога, услышанные Ариной, мало что понял из бессвязных, обрывочных слов своей новой симпатии. Но отлично понял, что она озабочена и встревожена. Симптомы нехорошие, решил он, вдыхая легкий ненавязчивый аромат ее духов. Если она станет и дальше переживать, то день загублен. Надо как-то отвлечь ее, ну или хотя бы посочувствовать, чтобы в его лице Раечка обрела поддержку. Чтобы начала немного уважать и захотела оставить у себя хотя бы на обед.

– Если хороший человек и если ему угрожает неприятность, то ты должна его предупредить… наверное, – добавил он, опасливо отступая, слишком уж резво обернулась на него симпатичная Раечка, его аж шелком ее халата захлестнуло. – А там, как считаешь, Раечка.

– Я считаю… – Она сложила губы дудочкой, размышляла минуту. – Я считаю, что ты прав. Где мой телефон?

И она тут же помчалась в комнату, потом в прихожую, вывернула наизнанку сумочку, нашла мобильный телефон, набрала номер, хранившийся у нее в папке «сотрудники».

– Алле! Слышишь меня? Да, да, это я – Раиса. Тут такое дело…

Раиса Ивановна обернулась на гостя, застывшего в дверном проеме, улыбнулась ему ободряюще, что не могло его не порадовать, хотя бы обед он да заработал сочувственным своим пониманием.

– Была у меня… Да, снова она… А что я могла сказать?! Что знала, то и сказала, врать не стала. Что? Да, про беглеца сказала. Она что? Да ничего, не удивилась будто. Да, ищет тебя. Да, ищет! Может ведь и найти, так что… Так что жди, дорогуша моя!..

Она все же проехала по Нахимовскому проспекту. И даже сделала попытку припарковать машину, правда, безуспешно. В одном месте стоянка была перекрыта сигнальной лентой, будто бы для уборки. В другом все места были заняты. Да и народу сновало у кладбищенских ворот немало, так что попытки отыскать среди такого множества скорбящих людей Николая Николаевича в темной куртке и кепке в клеточку заранее напрашивались на то, чтобы признать их безуспешными.

Арина решила прокатиться до деревни с милым аппетитным названием Сметанково, благо та располагалась всего лишь в сорока километрах от города. Перед тем как выехать, она все же добросовестно набрала Сашкин номер и долго слушала красивую мелодию. Трубку Перцев не взял. Значит, спит по-прежнему в кресле в квартире Валечки. А может, снова похмеляется.

– Иди к черту, – послала она его, в сердцах забрасывая телефон на заднее сиденье. – Справлюсь…

Сначала и правда все шло замечательно. Машин на загородном шоссе было немного. Указатели по обочинам дороги каждые десять километров аккуратно приближали ее к населенному пункту с вкусным названием. То тридцать километров осталось, то двадцать. И дорога сама, вильнув с трассы, порадовала. Новенькое асфальтовое покрытие, бордюрный камень, незагаженные автобусные остановки, урны сбоку, все как у людей. Сама деревня Сметанково и вовсе как с рекламного баннера сорвалась. Тротуарные дорожки, красивые опрятные домики, куча магазинов и торговых павильонов. За липовым сквером в центре поселка угадывалось здание школы. Рядом двухэтажное строение поселковой администрации и Дом культуры. Нет, ну красота же! Живи и радуйся. И чего это тут Софье не понравилось? Привыкла к огням большого города? Или не на кого оказалось расточать свое нерастраченное гиперобаяние? Представится случай, она ее об этом спросит, решила Арина, медленно объезжая деревню. Найти бы вот ее еще.

С этим-то как раз и начались сложности.

– Вы не знаете, тут девушка одна приезжая должна была поселиться? – начала она опрос с первого попавшегося на пути продуктового магазина. – Соней ее зовут. Нет? Не знаете?

– Да вы что?! – народ таращил на нее глаза и недоуменно качал головами. – Тут, знаете, сколько приезжих! Завод собираются строить молочный, снуют с утра до вечера. Нет… Это вам надо в управу идти.

В управу Арина идти повременила, боясь нарваться на лишние вопросы или на требование предъявить соответствующие документы. А документ, на который она так рассчитывала, вместе с хозяином отдыхал теперь подле Сячинова. Решила пока по улицам побродить. Глядишь, и повезет. Постоянных жителей, судя по количеству домов, не так уж и много. Чужих людей в таких местах все в лицо знают.

Это она и на себе почувствовала, когда переехала жить в подаренный ей дом. Очень долго к ней присматривались и привыкали, очень долго считали чужой. Если, конечно, Соня тут чужая. Она ведь могла приехать и к родственникам, о которых в отделе кадров прочерк значился. А Перцев, балда, ответ на запрос ждет. И может ждать еще два месяца. Ему что? Солдат пьет, спит, а служба идет, оклад начисляется. Ей-то нельзя медлить! Мало того, что она обещание дала Митиным, так еще к своей батарее беглого преступника приковала.

С этим как быть?! Что делать-то?! Даже за советом к близким людям не кинешься. Сячинов с Перцевым пьяны, Ванька…

Ванька, Ванечка, когда-то родной и любимый, теперь даже на близкого друга не тянет. Ванька теперь посторонний. Его реакция на ее новость может быть непредсказуемой. Он может, как и пониманием проникнуться, так и позвонить куда следует. И выведут ее из дома вместе с Васей Ветровым, плечом к плечу. Чтобы не чинила препятствий следствию и не укрывала беглого убийцу.

Ох, как обрадуется все тот же Воеводин, который Сашке каверзные вопросы о ней задавал, выехав на убийство Аллы Митиной. Ох, с какой радостью он оскалится, тут же припомнив ее соседство с Митиными.