- Я соберу все, что смогу!

 - Вряд ли равновесию угодно загнать вас в нищету. Миллион йен, половину вперед.

 - Миллион! Но это же…

 - За меньшее и браться не стоит — дело–то муторное, да и боги не одобряют.

 - Я..я согласна. Рицу заработает нам на старость, если только проснется.

 - Вышлете половину на этот кошелек, — я достал из памяти номер счета в интернете, — позвольте один фокус.

 - Да?

 - Номер будет на вашей руке, — я выпустил пучок нитей, оставляя на кисти заказчицы синяки–цифры, — мы займемся Рицу, и молитесь всем богам, если вздумаете нас обмануть.

 Сон содрогнулся, видимо, боль от нитей начала доходить до тела. Соу махнула рукой, и мы выбежали наружу, преодолевая путь до выхода длинными прыжками через осыпающиеся детали чужой реальности.

 Уже знакомая веточка Дерева снова удерживала нас над бездной. Я остановился, чтобы перевести дух. Побег из чужого сна был довольно прост, если бы не предупреждение Соусейсеки об опасности оставаться в нем при пробуждении.

 - Соу, есть вопрос.

 - Да, мастер?

 - Ты обещала рассказать, почему нельзя оставаться во сне просыпающегося.

 - А, сейчас объясню. Просыпаясь, человек обычно не помнит своих снов, либо помнит совсем недолго. Если ты не успеешь сбежать из сна, его разум сотрет тебя вместе с ним. Есть, конечно, шанс выжить — если сон был ярким и запоминающимся, и спящий хорошо тебя запомнил…но все равно это, полагаю, будет невыносимо.

 - Значит, нашего клиента…Рицу, вроде, нужно не просто разбудить?

 - Скорее всего, нечто удерживает его во сне, и нужно будет не разбудить его, а дать возможность проснуться.

 - Освободить?

 - Вроде того, мастер. И поскорее.

 - Но мы еще не получили задаток!

 - Можем опоздать. Взгляни на его сон — он созрел и скоро Дерево отторгнет его, как спелый плод, несмотря на то, что на самом деле его подточил червячок.

 - Как думаешь, это опасно?

 - Всякий раз, когда ты оказываешься во власти всемогущего незнакомца, это может быть опасно. Их неведение — гарантия нашей безопасности.

 - Что ж, пойдем, посмотрим, как поживает наш Рицу.

 - Будь осторожен.

 - И ты береги себя…иначе этим придется заниматься мне.

 Соу улыбнулась и шагнула в нить, а за ней в странный сон провалился и я.

 Высохшая и потрескавшаяся земля, покрытая ржавчиной, пеплом и солью. Грозный мутно–багряный свет косыми лучами из–под грузных облаков. Горы металлолома, над которыми вьются вороны. Над самой большой грозовые сполохи мечутся в грузном животе тучи, высвечивая нечто странное на вершине. Грустное место. Но почему у Соу такие испуганные глаза? Я повернулся…

 В животе что–то оборвалось и упало. К такому мы не были готовы.

 Представьте себе лицо настолько огромное, что заслоняет пол–неба, лицо, покрытое коркой гари и крови, пробитое металлом, яростное, пожирающее земную твердь, которая неуклонно движется к нему. Представьте, как титанические зубы перемалывают увлажняемую потоками слез землю, измельчая горы металла без малейшего усилия, как дитя разжевывает кашу. И наконец, представьте, что оно наполнено яростью и ненавистью к этой пище, и есть ее лишь оттого, чтобы добраться до десерта, спрятанного внутри.

 Я не был готов. Никто не был бы готов. Соу беспомощно взглянула на меня, словно предлагая уйти…и что–то проснулось внутри. Сейчас можно сказать, что это было глупо, но в тот миг я поверил. Поверил в то, что мы справимся.

 - Дух Рицу скрывается на той горе железа. Бегом, у нас мало времени!

 - Мастер?!

 - Бегом!

 Мы мчались среди пустоши, перепрыгивая завалы техники. Бежать было легко и даже приятно — я чувствовал себя вырвавшимся на волю зверем, несущимся за добычей. Смертельная опасность освободила адреналин, а знаки не дали ему вогнать меня в ступор. Земля задрожала, когда от нее откусили еще кусок. Соу вырвалась вперед, ее фигурка мелькала среди ржавых червей спутанных труб и могучих зубьев тысячетонных шестерней. Мы поднимались к последнему оплоту инженера, которого стремился пожрать выдуманный им же образ его сына.

 С высоты равнина казалась не такой уж и большой. Карабкаться вверх помогали тянущиеся отовсюду цепи — и я догадывался о их назначении. Наконец, последние преграды остались позади, и нам явилась вершина.

 Площадка утрамбованного металлолома, пронзенная цепями и тщедушный человечек, удерживаемый оковами, достойными титана. Плененный и ожидающий казни.

 - Рицу?

 - Кто здесь? Кто может быть здесь?

 - Мы пришли за тобой, Рицу.

 - Это он вас послал? Вы его слуги?