Антон отпрянул в сторону, я присела, отвела руку назад.

– Пальцы вынимай, – заорал Звягин.

Я машинально выполнила приказ. Бумс! Шар упал на линолеум, отполированный, как ледяной каток.

Вот привязался с советами! Хуже нет, чем развлекаться на пару с доморощенным профессором. Не найди мне Антон подходящий вариант квартиры, никогда бы не пошла с ним веселиться.

– Не вышло! – запрыгал Антоша.

Я рассердилась:

– Ты постоянно кричишь и мешаешь мне сосредоточиться. Стой молча!

Антон смутился:

– Извини. Я заткнулся.

– Вот и славненько, – промурлыкала я и начала размахивать рукой.

Раз, два… Необходимо придать шару нужное ускорение, а дальше не моя забота, он сам разбомбит кегли. Три!

Я с силой выбросила руку вперед, шар потянул меня за собой, пальцы остались в гнездах.

– Тяпка! Выдергивай граблю! – заорал Антон.

От его вопля я пошатнулась. Шар неумолимо тянул меня вперед и вниз, дорожка была покрыта линолеумом, который трудолюбивые руки уборщиков-гастарбайтеров натерли до зеркального блеска. Подошвы ужасных тапок скользнули по нему, я упала на колени, потом на живот и понеслась вперед с вытянутой рукой. Ну да, я же старалась изо всех сил придать шару побольше скорости, так что сейчас снаряд летел к кеглям, а я волоклась за ним следом.

Наверное, здорово я переборщила с диетой – вот какая мысль пришла мне в голову в начале пути. Желая достойно вписаться в бьюти-бизнес, я перешла на рацион кролика, заболевшего тяжелой формой депрессии, питаюсь листочком салата и кусочком сельдерея, в результате вес упал почти до нуля. Да только Франсуа Арни все равно постоянно твердит о нежеланных «друзьях» на бедрах своей музы. Посмотри сейчас гуру макияжа на то, с какой скоростью влечет меня вперед шар, замолчал бы про излишний вес. Вот уже и кегли. Я зажмурилась. Ба-бах! Щелк! Бумс! В спину воткнулось что-то вроде гигантской гребенки.

Издалека доносились истошные крики:

– Помогите!

– Девчонку убило!

– Вон голова катится!

– О-о-о! Бабе черепушку снесло? Пошли позырим.

– Нет, это шар.

– У-у-у… Неинтересно.

– Тяпка, ты жива? – заорал Антон. – Тяпонька, любимая! Как ты себя чувствуешь?

Хороший вопрос. Какого ответа он ожидает? «Нет, я умерла»? Но раз он интересуется моим здоровьем, значит, уверен, что я еще способна говорить, мертвые не болтливы. А я и правда могу говорить?

Я попыталась выплюнуть попавшие в рот комья пыли. И откуда они только взялись на натертом до безумия полу?

– Тяпушка! Тяпонечка! Тяпкин! – надрывался Тоша. – Она погибла!

– Успокойся, – сказал густой баритон, – крови не видно, значит, жива.

– А почему молчит? – всхлипнул Антон.

– Может, устала, заснула, – предположил незнакомец. – Эй, как ты там, Мотыжка?

– Она Тяпка, – поправил Тоша.

– Один хрен, – меланхолично отреагировал собеседник.

– Умерла! – заорал мой ухажер.

– Не каркай, – приказал баритон, – сейчас техники придут.

– Степка всегда болтает, – всхлипнул Антон, – а тут онемела.

– Может, на радость тебе язык откусила? – Баритон хмыкнул. – Всегда мечтал с немой девчонкой познакомиться. Постой, так там парень, не мадемуазелина?

– Девушка.

– А почему Степан? – не понял баритон.

– Степанида она, – объяснил Тоша и зашмыгал носом.

– И что у людей вместо мозга? – возмутился мужик. – Обозвали ребенка… Во! Здрассти! Доктор пришел. Вадим Петрович, у нас ЧП.

– Где больной? – вступил в беседу лирический тенор.

– Лежит перед вами, можете изучить, – предложил баритон. – Техники пока не подошли. Жвачки! Вот вы, Вадим Петрович, быстрый на ногу, несмотря на возраст.

– Утихомирьтесь, Евгений, – велел врач, – и поясните, каким образом мне общаться с человеком, если у него нет головы?

Послышался звук упавшего мешка, набитого гречкой.

– Вот только идиота в обмороке нам не хватало! – возмутился Евгений. – Вы поосторожней, Вадим Петрович, не в палате бесплатной больницы находитесь. Вам наш хозяин за оказание помощи дорогим клиентам хорошо платит. Зачем про отсутствие башки ляпнули? Парень девчонки в астрал ушел.

Раздался тихий скрип.

– Поднесите ватку к его носу, – распорядился эскулап. – Теперь насчет головы. Вижу ягодичные мышцы с ногами, часть спины пострадавшей. И все! Если черепа нет, я так и говорю: нет черепа.

– Ежу понятно, что остальная часть тела в кеглеприемнике, – разозлился Евгений. – Но крови нет. Все о’кей!

– Раз вы можете сами диагноз поставить, зачем меня звали? – с достоинством спросил врач.

– Тяпку верните мне, верните мне Тяпку, Тяпку верните, – заканючил Антон.