«И вышед, пошел по обыкновению на гору Елеонскую; за ним последовали и ученики Его. Пришед же на место, сказал им: молитесь, чтобы не впасть в искушение. И Сам отошел от них на вержение камня и, преклонив колена, молился, говоря: Отче! о, если бы Ты благоволил пронесть чашу сию мимо Меня! впрочем, не Моя воля, но Твоя да будет. Явился же Ему Ангел с небес и укреплял Его.<…>

Встав от молитвы, Он пришел к ученикам, и нашел их спящими от печали, и сказал им: что вы спите? Встаньте и молитесь, чтобы не впасть в искушение» (Лук., 22:40–43, 45–46).

Здесь зададим первый вопрос: как можно было заснуть от печали? Тревога и тоска, напротив, не дают спать. Этот «сон от печали», сатурническийсон, является опять-таки результатом окуривания, вероятно, парами дурмана (Datura strammonium) или белены, смешанными с парами гальбана, helbenahхрамовых курений. Потому что здесь происходит новое заклинание духа,но он вопрошает уже не Моисея и Илию, а своего отца. Кого это?Мы поймем позже.

Второй вопрос: коль скоро ученики заснули, а он удалился от них на расстояние броска камня [80] , откуда известны слова его диалога с отцом?

Не от них, потому что они спали. Не от него, потому что Иисус еще не закончил отчитывать учеников,наконец проснувшихся, когда римские солдаты из Когорты и служители Храма, вооруженные мечами и дубинками, ведомые Иудой Искариотом, его племянником, явились с факелами и тотчас приступили к его задержанию.

Знаем мы это от того персонажа, о котором пишет только Марки о котором нам известно следующее — детали весьма любопытные:

«Тогда, оставивши Его, все бежали. Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним;и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них»(Марк, 14:50–52).

Прежде всего удивимся, как это в марте в Иудее какому-то юноше пришло в голову оказаться в одном покрывале в качестве одежды на вершине Масличной горы, да еще ночью, в самые холодные часы, настолько холодные, что на дворе дома Каиафы люди грелись у костра, где через несколько минут Петр отрекся от своего Учителя (Иоан., 18:18).

Это не шерстяное покрывало, потому что Вульгата святого Иеронима, официальный церковный текст, использует латинский термин pannus,означающий «ткань».

Это не покрывало с постели, потому что в те времена таковых еще не было. Евреи спали на циновках, как и все народы этого региона. Римляне использовали складные матерчатые койки, покрытые шерстяными тканями или мехами. У галлов были матрасы, в крайнем случае соломенные тюфяки, покрытые шкурами. Но тканевых покрывал не было, они появились очень недавно, потому что в Германии и Австрии еще в наше время в деревнях постели состоят из одной простыни.

На самом деле Вульгата святого Иеронима использует латинское слово sindon,точное значение которого — «саван» (suaire) [81] . А саванне имеет ничего общего с ритуальной одеждой, которую в то время должен был носить иудей.

Именно этот юноша играл роль ангела, явившегося с неба, чтобы укрепить Иисуса, о чем нам сообщил Лука (22:43). Благодаря ему и стала известна молитва Иисуса, обращенная к «его отцу». Это соучастник,классическая фигура в любом спектакле этого жанра; на арго это называется «барон».

И мы понимаем, что смыслом всей этой мизансцены на самом деле было не укрепление Иисуса в исполнении его миссии: он знал, что эта миссия грозит ему страшной смертью, не оставляющей надежды на освобождение Израиля и восстановление Давидова царства. Он знал, что после бегства в Финикию уже перенес эту миссию в другое «царство», которое для него было не от мира сего. Но окружавшие его фанатики были глухи к подобным вещам.

Одни устроили этот подлог, чтобы снова активизировал, мессианизм Иисуса, чисто политический и не имевший надежд на успех. Другой пошел еще дальше и уже выдал его — это был его родной племянник, сын Симона Петра, Иуда Искариот.С исчезновением Иисуса право на царский престол Израиля переходило к Симону Петру, а он, Иуда, становился «дофином»… Что касается третьих, то, пользуясь ночной темнотой, скудным светом от солдатских факелов, они растворились во мраке Гефсиманского сада, без зазрения совести обратившись в бегство [82] .

Но для тогдашних евреев не было сомнений, что Иисус воспользовался запретными знаниями. Слух о его встрече с Самаилом в безлюдье Иудейской пустыни уже должен был распространиться. Знали, что он победил Князя тьмы. После этого по общей магической традиции последний должен был ему служить, потому что Иисус его укротил:

«А фарисеи говорили: Он изгоняет бесов силою князя бесовского» (Матф., 9:34).

«Сие сказал Он, потому что говорили: в Нем нечистый дух (подразумевается: у него „в распоряжении“)» (Марк, 3:30).