– Верно, – подтвердил дух. – И все же давай заключим сделку…

– Зачем? Ты ничего не рассказал о себе…

– Терпение, Бросающая Плитки. Дождись моего… одобрения перед тем, как сделаешь то, что хочешь сделать. Дождись меня, и я помогу.

Она фыркнула: – Ты же дух. У тебя нет силы…

– Я дух, именно поэтому я наделен силой. Той, что ищешь ты.

– Почему я должна верить? Почему должна соглашаться на твои предложения?

– Хорошо, хорошо. Моя часть сделки. Ты говоришь с Куру Каном, бывшим Цедой короля Эзгары Дисканара.

– Ты сражен Траллом Сенгаром.

Раздалось что-то вроде смешка. – Ну, кто-то должен метать копья…

– Ты знал, что это случится?

– Знать – одно дело, суметь что-то сделать – совсем другое, о Бросающая Плитки. В любом случае возложи позор к ногам Странника. Признаю, я намерен призвать его к ответу; но я, как и ты, понимаю, что нужно дождаться правильного времени. Сделка заключена?

Она облизнула губы и кивнула.

– Тогда я оставлю тебя. Учись. Будь осторожна, бросая плитки – ты рискуешь многим, показывая провидческий талант.

– Но я должна знать…

– Знание – одно дело, а умение что-то сделать – другое…

– Да, – оборвала его она, – я поняла с первого раза.

– Тебе не хватает уважения, девочка.

– Будь доволен и этим.

– Что же, ты можешь быть права. Полагаю, это стоит обдумать.

– Теперь ты намерен следить за мной каждый миг?

– Нет, это было бы жестоко, не говоря уже об утомительности. Когда я приду, предупрежу тебя. Ветерок, туман… согласна? Теперь смотри, он исчезает.

Ведьма уставилась на взвихренный туман, который постепенно рассеялся.

Воцарилась тишина. Воздух тревожило лишь ее дыхание. «Куру Кан! Цедансия, смотри, как я собираю союзников! О, это будет воистину сладкая месть!»

Столбы потускневшего на закате солнечного света падают на место, на котором стоял старый храм, хотя завалы камня по большей части уже проглочены сумраком. По улице разбросаны куски фасада – осколки ужасающего количества изображений крыс. Подойдя поближе, Семар Дев пнула обломки, нахмурилась, рассматривая каменных грызунов. – Очень… тревожно.

– Ах, – улыбнулся Таксилианин, – в тебе проснулась ведьма. Скажи, что ты ощутила в этом месте падения?

– Слишком много духов, не сочтешь, – пробормотала она. – И все… крысиные.

– Говорят, был такой Д’айверс… Ужасная демоническая тварь, блуждавшая по торговым трактам Семи Городов…

– Гриллен.

– Да, именно это имя! Так здесь еще один… Гриллен?

Она покачала головой: – Нет, это древней. Намного.

– И что оно источает? Силу?

– Не уверена… – Ведьма огляделась и заметила высокого, скрывшего лицо мужчину, следившего за ними со стены на другой стороне улицы. – Некоторые вещи, давным-давно остановленные и стертые, лучше не пробуждать. Увы…

Таксилианин вздохнул. – Ты так часто используешь это слово. Увы. Ты слишком смиренна, Семар Дев. Бежишь от природного любопытства. Мне кажется, ты не всегда была такой.

Женщина поглядела искоса. – О, я по-прежнему любопытна. Но вот вера в собственные способности потерпела поражение.

– Разве не всех нас кружит и несет водоворот судеб?

– Как скажешь. – Она вздохнула. – Ну хорошо, я увидела достаточно. К тому же скоро комендантский запрет. Думаю, стража убивает нарушителей на месте.

– Ты увидела – но ничего не рассказала!

– Прости, Таксилианин. Всё это требует… долгого обдумывания. Если я вскоре приду к определенному выводу, будь уверен – тебе я сообщу.

– Разве я заслужил такое пренебрежительное отношение?

– Нет, не заслужил. Увы.

Багг наконец обогнул угол, вырвавшись из полумрака аллеи. Помедлил на освещенной солнцем улице, посмотрел на Теола – тот стоял, прислонившись к стене и завернувшись в одеяло, словно в мантию. – Хозяин, – произнес он, – почему вы колеблетесь?

– Я? Ну, это только внешне кажется колебаниями. Знаешь, ты мог бы позволить мне помочь в переноске.

Багг опустил тяжелый мешок. – Но вы не предлагали помощь.

– Ну, это было бы странно. Ты сам должен был настаивать.

– А вы уверены, что имеете такое право, хозяин?

– Ни в малейшей степени. Однако некая доля милосердия в тебе могла бы позволить нам пропустить сей неловкий момент.

Из мешка донеслось негромкое кудахтанье. Теол опустил взор, моргнул: – Багг, ты сказал – списанные курицы. Так?