Только что сестра в очередной раз промакнула бумажной салфеткой проступивший на лице хирурга пот; в операционной и так было нехолодно, но ему казалось, что бестеневые лампы еще повышали температуру. Увы, без них обойтись было невозможно. Особенно в возрасте, когда зрение едва заметно начинает сдавать.

Сейчас обе берцовые кости были после соответствующей обработки и подгонки совмещены и скреплены и шла кропотливая, ювелирная работа сращивания нервов. Операция проводилась под местным наркозом, и доктор Юровиц временами бросал взгляд на лицо пациента; делал он так по старой привычке: между ним и головой оперируемого был установлен экран, и виднелась только верхняя часть его головы, а точнее — густые черные волосы чемпиона мира по автогонкам «Формулы-один», на последних соревнованиях потерпевшего (не по его вине, впрочем) аварию. Кости правой ноги оказались раздробленными настолько, что проще было отнять ее и поставить новую — с девяностопроцентной гарантией успеха. Лучше Юровица в клинике «Гортензия» никто этого не делал (а может быть, и во всем мире).

После нервотрепки с внешними слоями мускулатуры было уже значительно легче, и пот не досаждал до такой степени. Эту работу Юровиц доверил ассистенту, отошел от стола и аккуратно снял маску. Переведя дыхание, он почувствовал, что изрядно устал. Но это была предпоследняя операция, на последнюю сегодня его хватит, должно хватить. Однако нужно хорошо отдохнуть, медитируя: предстояло заменить кишечник; и это было хотя и не Бог весть как сложно, но возни достаточно. Пациент — не какой-нибудь гонщик, а известный писатель, автор нескольких бестселлеров, его обращение в «Гортензию» делало клинике хорошую рекламу, но зато требовало стопроцентного успеха.

Он прошел в свой кабинет и был неприятно удивлен: его ждал посетитель, хотя всем давно известно, что в свои операционные дни доктор никого не принимает. Однако Юровиц привык сдерживать свои отрицательные эмоции.

— Господин главный врач…

— Я к вашим услугам, но не более чем на десять минут. Мне нужно готовиться к очень серьезной операции.

— Как я слышал, у вас других не бывает?

— А где они бывают? Несерьезных операций в медицине в принципе не существует — во всяком случае, если говорить о хирургии. Даже простое грыжесечение может привести к печальному результату, если не помнить каждую секунду о том, что всякое вторжение в человеческую плоть — действие рискованное и ответственное. Но, простите, насколько я понял, вы ведь не журналист, чтобы разговаривать на общие темы? Или я неправильно расслышал?

— Вы совершенно правы. Я в данный момент представляю страховое общество «Тысячелетие», смею сказать, самое крупное в Республике Калерия. И все остальные мои вопросы, кроме уже заданного, будут касаться, обещаю вам, только этой весьма далекой от медицины, но существенной для каждого человека темы — страхования жизни. Вот…

Главный врач мельком взглянул на удостоверение посетителя, потом на него самого и вернул документ его владельцу.

— Боюсь, что по этому поводу вам надо разговаривать не со мной. Я не занимаюсь финансовыми делами. На то есть специальные служащие. Если бы у вас были претензии по лечебным вопросам, я внимательно бы выслушал вас. Страховая компания имеет замечания к уровню нашей работы?

— О, что вы! Репутация вашей клиники во всем мире стоит необычайно высоко — настолько, что о «Гортензии» даже складывают легенды. Порой весьма любопытные.

— В самом деле? — Профессор Юровиц улыбнулся. — Признаюсь, мне не доводилось их слышать.

— В частности… У меня есть несколько минут?

— Ваше время еще не исчерпано.

— В таком случае… Вы знаете, разумеется, — хотя вряд ли вам приходилось сталкиваться со спецификой страховой деятельности, — так или иначе, когда мы занимаемся страхованием жизни, то при определении суммы, которую предстоит выплачивать застрахованному, мы принимаем во внимание многие обстоятельства. Такие, как возраст клиента, род его занятий, вернее — процент риска для жизни и здоровья, связанного с его занятиями, ну и, разумеется, состояние здоровья. Мы стремимся помочь людям, которые могут оказаться… ну, скажем, в критической ситуации. Однако наша компания, как и любая другая, существует для того, чтобы получать прибыль и обогащать своих акционеров. Кстати, акции наши котируются очень высоко…

— Не сомневаюсь. И что же?

— Наводя необходимые справки о состоянии здоровья потенциальных клиентов, мы нередко сталкиваемся со случаями, когда человек по той или иной причине подвергался хирургической операции.

— И вы хотите выяснить, насколько такое вмешательство понижает шансы вашего клиента на долголетие? Мы способны делать различные предположения, вполне обоснованные в каждом отдельном случае. Возможно, вам следует создать собственную медицинскую службу?..

— Она у нас давно уже существует. Но я ведь говорил о легенде, профессор… Так вот, среди подвергавшихся операциям имеются клиенты с трансплантированными органами… И, разумеется, большинство — бывшие пациенты вашей клиники.

— Ничего удивительного. Мы стараемся не отказывать в помощи никому, а в наше время люди, особенно жители мегаполисов, существуют в таких, я бы сказал, противоестественных условиях, что органов, данных каждому природой, многим хватает ненадолго.

— Да, несомненно. И, скажу вам сразу, мы готовы на минимальное увеличение страховых взносов тем, кто пребывал на излечении в «Гортензии».

— Думаю, при этом вы ничем не рискуете.

— Да. Но тут-то и возникает легенда. Поскольку ваша клиника тоже является акционерным обществом…

— Ну, не совсем так, хотя в известном смысле ее можно назвать и так, если не углубляться в частности.

— Во всяком случае, фонд, чьим, так сказать, детищем вы являетесь, ежегодно публикует свои отчеты. И в них, кроме всего прочего, указывается количество сделанных в вашей клинике пересадок.

— У нас принято говорить — трансплантаций.

— Вы уж простите, я не специалист. Так вот, подобные документы у нас изучаются достаточно тщательно.

Юровиц медленно перевел глаза на круглые часы на стене.