– Валя, ведь у вас зуб на зуб не попадает, вы дрожите как осиновый лист! Почему вы оделись так легко?
– и, обратившись ко мне, скомандовал, - ну-ка откройте её чемодан, мы сейчас достанем что-нибудь потеплее.

Валя очень смутилась и дрожащим голоском, будто в чём-то сильно провинилась, произнесла:

– Яков Семёнович, это наверное, от волнения, - и, чуть запнувшись, добавила, - кроме того, я ничего тёплого с собой не взяла, там у меня ничего тёплого нет.

Ничего не говоря, Яков Семёнович оставил нас и бегом кинулся к корпусу. Через короткое время он вернулся, неся в руках один из своих очень тёплых свитеров. Несмотря на пронизывающий ветер, Валя ни за что не хотела брать этот свитер. Яков Семёнович со словами:

– Нет, матушка, мы не можем допустить, чтобы вы отсюда уехали больной, - и при нашей дружной рукотворной помощи надел-таки на неё свитер, сломив её не очень отчаянное сопротивление.

Большой любительнице покрутиться перед зеркалом, Вале пришлось на сей раз ограничиться нашими похвальными отзывами о её внешности в этом наряде.

– Как же вы могли уехать, не взяв с собой ничего тёплого?
– допрашивал её Яков Семёнович.

– Никто же не думал, что в это время на юге может быть так холодно, - оправдывалась Валя.

– Но вы же едете в Москву, а там в конце августа - начале сентября бывает всякое, - не отставал Яков Семёнович.

– Меня же в Москве встречают родители. Вот они удивятся, увидев меня в таком виде!
– отвечала уже повеселевшая девушка, но тут же озабоченным голосом добавила, - а как же я вам верну ваш свитер, Яков Семёнович!

– Я буду очень рад, если вы оставите его себе, на память обо мне. Но если захотите непременно вернуть, - мой адрес и телефон у вас есть, милости прошу к себе в гости, можете отправить и бандеролькой по почте. Пусть всё это вас не беспокоит, Валя, - заключил Яков Семёнович, - лишь бы вы не простудились в пути.

Действительно, вчера вечером мы все обменялись своими телефонами и адресами, как это часто водится при подобных знакомствах, хорошо понимая, что по приезде домой чаще всего эта информация остаётся неиспользованной.

У автобуса, отвозившего целую группу отдыхающих прямо до Симферопольского железнодорожного вокзала, уже толпился народ. Вид у Вали, несмотря на то, что она уже согрелась, был очень грустный, и мы старались её развеселить. Пока ожидали водителя, вдруг Якову Семёновичу пришла в голову ещё одна идея, и он, посоветовавшись со своим другом, объявил:

– Мы тут решили, что Рефат Фазылович должен проводить Валю до Ялты. Прошу Вас, уважаемый Рефат Фазылович, исполнить нашу последнюю волю.

– Я согласна, - довольно бодрым голоском без промедления ответила Валя.

Я мысленно поругал себя за то, что сам не смог додуматься до такой простой вещи, и в несколько театральной манере произнёс:

– Разрешите вас поблагодарить за столь высокую честь, оказанную мне. Ваша последняя воля непременно будет исполнена самым достойным образом!
– И жестоко ошибся, как показали события ближайших нескольких минут.

Тут водитель открыл двери автобуса, и все стали шумно рассаживаться по своему усмотрению. Я помог Вале занять удобное место у окна с правой стороны по ходу движения, чтобы удобнее видеть море, внёс чемодан и сел рядом. Затем отдал ей веточку туи, которую с утра сорвал с куста, и спросил, помнит ли она, куда надо смотреть при крутых поворотах. Валя кивнула головой и в свою очередь задала мне вопрос, который для меня оказался совершенно неожиданным:

– Рефат Фазылович, вы сможете встретить меня в Москве, если я приеду отдать свитер Якову Семёновичу? Только отвечайте честно!

– Конечно, встречу, Валя.

– Честно?

– Абсолютно честно!

– Я вам верю, - успела сказать Валя, - и тут в салон вошла женщина, выполнявшая роль то ли кондуктора, то ли диспетчера, и стала проверять билеты.

Меня, безбилетника, она тут же попросила выйти, не дав даже сказать слова. Я стал объяснять ей, что поеду только до Ялты, конечно, не бесплатно, и просил разрешить остаться, но женщина попалась с характером, и я кроме слов "Выходите сейчас же!" ничего большего не смог от неё добиться. Наблюдавший эту сцену снаружи Яков Семёнович тоже вошёл в салон, и мы вдвоём стали её просить разрешить мне доехать до Ялты, даже уплатив полную стоимость билета до Симферополя, но женщина уже вошла в раж, почувствовала себя вершителем судеб человеческих и никакими аргументами нельзя было её переубедить.

– А вы кто такой?
– обратилась она к Якову Семёновичу, выражая своим видом полное презрение, - что вы вмешиваетесь, когда вас об этом не просят? Попрошу выйти из салона. А ещё такой интеллигентный на вид человек!

Она уже перешла на самый что ни на есть базарный тон разговора. В это самое время, услышав громкие разговоры, в салон вошёл водитель и, узнав причину задержки с отправлением, совершенно неожиданно для нас согласился довести меня до Ялты:

– Да пусть едет, места же свободные есть, - сказал он, - и не надо никаких денег, - и, обращаясь ко мне, добавил, - я вас и так довезу, садитесь.