Рональд внимательно посмотрел на Флору, потом немного помолчал, обдумывая что-то, затем спокойно произнес:

— Фло, последний раз подобное состояние, насколько я помню, у тебя вызвал Уильям Кренстон. Но Беду Муфу, кажется, удалось его превзойти. Надо будет по-мужски разобраться с этим монстром. Обижать тебя я не позволю никому!

Рональд расправил плечи, выпятил грудь и изобразил устрашающую гримасу на лице. Потом решительно объявил:

— Нет! Я поступлю еще жестче и мстительней! Я откажусь от соавторства «Оглоушенного…»! Черт с ними, успехом и Муфом! А заодно и солидным гонораром!

Рональд был настолько забавен, что Флора рассмеялась.

— Ронни, ты чрезмерно суров! Уверяю тебя, Муф нисколько не отличается от Уильяма Кренстона. Можно сказать, это просто братья-близнецы. Нет! Точнее так: это — одно и то же лицо!!!

Рональд изумленно воззрился на Флору, залпом опустошил свой стакан, аккуратно поставил его, достал платок, снял и протер очки, снова надел их, сунул платок в карман и ошеломленно спросил:

— Фло… уж не хочешь ли ты сказать, что… Бед Муф — это…

Флора энергичным кивком подтвердила его догадку:

— Уильям Кренстон, собственной персоной!

Неожиданно Рональд громко захохотал, из глаз его полились слезы. Насмеявшись, Рональд заявил:

— Фло, дело серьезное.

Флора всплеснула руками и воскликнула:

— Еще бы! Конечно! Куда уж серьезней! Пьесу собираются ставить на сцене!

Рональд нетерпеливо возразил:

— Я не об этом, Фло! Я о том, что, если человек пьесу написал, да еще такую, как «По уши влюбленный…», это серьезно. Кренстон не шутит, Фло, уверяю тебя.

— Господи, Ронни, ты так это говоришь!.. Ну написал! И что? Ты их тоже пишешь. И не такие бредовые, как «Оглоушенный…»!

— Нет, Фло, ты говоришь не о том. Я пишу потому, что это — моя профессия, призвание и так далее. Это понятно. Но когда обычный человек берется за перо и пишет… Да еще пьесу! Это дорогого стоит. Я, ей-Богу, зауважал Кренстона. Вот это характер! Вот это настоящий предприимчивый мужской ум!

Флора недоуменно пожала плечами и насмешливо сказала:

— Когда ты прочтешь его творение, то и сам поймешь, каким абсурдом звучат твои слова о настоящем мужском уме, тем более мистера Муфа. Ты будешь не восхищаться тем, что бездарный Недотепа взялся за перо, а горько рыдать из-за своего опрометчивого согласия на соавторство.

— Фло, ты заблуждаешься! Я от этого соавторства не откажусь ни за что! И даже вознаграждение не возьму!

— А я считала тебя своим другом! Предатель! — вспылила Флора.

— Я — не предатель, Фло. Я — объективный наблюдатель и твой друг, — возразил Рональд. — И тебе советую быть объективной. Ты запретила Уильяму Кренстону встречаться с тобой и напоминать о себе. Вот теперь изволь общаться, причем довольно часто, с Бедом Муфом. Фло, Кренстон выполнил твое условие, но и нашел весьма своеобразное решение в той жуткой и тупиковой ситуации, в которой оказался. Причем, нашел его с пользой для себя. Я… с его согласия, конечно!.. возьму на заметку столь нестандартный ход. Когда ты рассказала мне о своем требовании и о том, что Кренстон выполнил его, я, честно говоря, растерялся. И выхода не нашел. А Уильям блестяще решил задачу, в отличие от меня, профессионального драматурга. И теперь, Фло, тебе придется играть по его правилам. Он очень умен, этот Уильям Кренстон. Думаю, общение с ним будет приятным и интересным.

— Зато со мной оно таким для мистера Муфа не будет! — едко заявила Флора.

Флора, периодически посмотривая на часы, не находила себе места. Она металась по квартире в бесплодных поисках хоть какого-нибудь дела. Она злилась на себя за то волнение и нетерпение, которые, чем дальше, тем сильнее, охватывали ее в ожидании Уильяма Кренстона.

Он приехал точно в назначенное время. Его звонок совпал со звонком телефона.

Флора быстро распахнула дверь и стремительно схватила трубку телефона.

— Да!

— Фло, привет!

Жизнерадостный и бодрый голос Нэнси прозвучал для Флоры колокольным набатом. Она сначала нахмурилась, перевела дыхание, потом ответила:

— Привет, Нэнси.

— Фло, мне срочно надо тебя увидеть. Срочно! Я боялась, что не застану тебя, поэтому решила предварительно позвонить. Я сейчас подъеду к тебе.

Флора на секунду прикрыла глаза, стараясь собраться с мыслями. Потом недовольно и холодно окинула взглядом все еще стоящего в дверном проеме Уильяма Кренстона с кейсом — в одной руке и огромным букетом цветов — в другой.

Билл заметил, что лицо Флоры исказила гримаса растерянности и даже, как ему показалось, душевной боли.

Флора опять глубоко вздохнула и поспешно ответила:

— Нет, Нэнси. Я сейчас занята. Давай встретимся завтра?

— Фло, я не доживу до завтра! Чем ты там занята? Во сколько освободишься?

— Я не знаю, Нэнси.

— Уж не хочешь ли ты сказать, Фло, что у тебя появился объект для ночных бдений? — засмеялась Нэнси.

Ее голос разносился по квартире громко и отчетливо.