Шрифт:
— Ты знаешь об «Альянсе»? — Еще одно потрясение для Конрада.
— Если ты имеешь в виду тайное сообщество воинствующих империалистов, то да. Ты словно вчера родился. Тоже мне, Америку открыл! Церковь с незапамятных времен воюете Новым мировым порядком. Лучше покажи карту — мало ли что ты там нашел.
Он передал документ Серене.
Та внимательно изучила карту и углубилась в текст. Едва она вчиталась в первые строки, рука ее взволнованно дрогнула, на лбу показалась жемчужинка пота. Конрад не верил своим глазам — он и представить не мог, что сестра Серена Сергетти, чудо лингвистики из Ватикана, может вспотеть.
Она ответила изумленным взглядом.
— Ты — Звездочет?
— Что?
Она нажала кнопку, и перегородка, отделяющая салон от водителя, опустилась.
— Бенито, в аэропорт.
— Да, синьорина.
Конрад вспомнил, что Бенито — в прошлом швейцарский спецназовец, первоклассный снайпер и единственный телохранитель в Ватикане, способный угнаться за Сереной на лыжных склонах Давоса во время Всемирного экономического форума. Оставалось надеяться, что и на улицах Нью-Йорка он не подкачает.
— Что происходит. Серена? — спросил Конрад. — И суток не прошло, как ты объявилась нежданно-негаданно, а все вокруг меня уже мрут как мухи, да и моя жизнь гроша ломаного не стоит.
— Вот поэтому нам и надо тебя спрятать. Тебе, Америке да и всему человечеству грозит серьезная опасность.
У Бенито зазвонил телефон, и Конрад подпрыгнул от неожиданности. Мелодия показалась знакомой — старая песенка Элтона Джона «Бенни и реактивные самолеты». Бенито за рулем не стал отвечать на звонок.
— Самолет уже на полосе и заправляется, синьорина, — сказал Бенито. — Осталось до него добраться.
Они свернули, но несколько патрульных машин с мигалками перегородили им дорогу. К «мерседесу» подошел молодой полицейский, держа руку на пистолете.
— Это «Альянс»?
— А я откуда знаю? Давай надеяться на лучшее.
Конрад вопросительно посмотрел на Серену, а она потянула за клапан, открывший пространство под задним диваном лимузина.
— Ты шутишь, да?
— Полезай и помалкивай, — ответила она.
— Я против, когда женщина сверху.
— Господи, вот ведь кретин! — Она толкнула его под подушки и защелкнула клапан. До Конрада донесся ее приглушенный голос: — Главное — спокойствие, Бенито.
Пискнул стеклоподъемник, и Серена спросила:
— Что-нибудь случилось, сержант?
Пауза затянулась. Конрад замер, скрючившись в темноте. Онемевший от неожиданности молодой полицейский наконец нашелся:
— Сестра Сергетти, для нас большая честь…
— Что-то случилось, сержант О’Доннелл?
Конрад перевел дух: слава Богу, полицейский из ирландских католиков.
— Вам ничто не угрожает. Неудачные попытки терактов на вокзале «Пеннстейшн» и у здания ООН.
— Да что вы!
— Обошлось без взрыва, но погибли два федеральных агента, проводник поезда и таксист.
— Ужасно! Моя помощь требуется? Вам нужно обыскать машину?
Конрад ткнул ее кулаком снизу из-под кресла.
— Нет, мэм, не нужно. К тому же у вашей машины дипломатические номера — мы не имеем права вас обыскивать.
Раздался окрик, взвизгнули покрышки: одна из полицейских машин сдала назад, и «мерседес» покатил дальше.
— Вас хранят ангелы Господни, синьорина, — сказал Бенито.
«Нет, Бенито, — подумал Конрад. — Она сама — ангел».
ГЛАВА 9
Рим, 24 июня
Ранним утром лимузин въезжал в ворота Ватикана. Сквозь тонированные стекла виднелся высоченный древний обелиск на площади Святого Петра. Серена задумалась, следовало ли оставлять Конрада на конспиративной квартире под Нью-Йорком, пока сама она вылетела в Рим для расследования.
На площади в столь ранний час не было ни туристов, ни папарацци — только полицейские и голуби.
— Не то что в старые добрые времена, синьорина. — Бенито вспомнились демонстранты и телевизионщики, которые всегда слетались на прибытие Серены в Ватикан.
Тогда она была помоложе, чуть за двадцать, но уже с прозвищем «Мать Земля». Ей хватало врагов, нажитых в нефтяной, лесной и биомедицинской промышленности — тех, для кого прибыль была важнее жизни людей, животных и экологии вообще. Сейчас, в тридцать один год, у Серены появились опыт и мудрость, но былого не вернешь: лобби в Ватикане, связанное с крупным бизнесом, директорами корпораций и прочими «денежными мешками», ей больше не доверяло.