Но улицы, дворы, дома совсем безлюдны, на глаза не попадается ни одна живая душа. Даже горожане, местные жители, как сквозь землю провалились.

— Что-то тут подозрительно пустынно, — тревожится Виктор Максимов, — как бы не попасть в ловушку.

— И корейцев будто повымели, — добавляет своему командиру Костя Ермаков.

Позади нас совсем обезлюдевший город. Только у выхода в море маячат силуэты катеров — наша бодрящая надежда.

Пока на нашем пути через порт и на первых городских улицах нам не попадается на глаза ни одно оборонительное сооружение. Ни орудий, ни дотов, ни бронированных колпаков, ни других инженерных препятствий. Возможно, Эти укрепления возведены на высотах возле города, прикрывают подходы к порту со стороны моря, размышляем мы.

Но не могли же японцы быть настолько наивными, чтобы не рассчитывать на вероятность набегов наших кораблей на порт. Неужели они полагали, что мы не осмелимся высадить десант в город? Для отражения атак мелких кораблей, для нанесения ударов по десанту в порту и его окрестностях непременно полагалось иметь хотя бы средства стрелкового противодействия, пулеметные точки, малокалиберное скорострельное огневое прикрытие.

Где же этот вал широко разрекламированной несокрушимой японской обороны?

Надо будет искать его дальше.

А пока у нас нет времени долго раздумывать, почему обезлюдел город, куда могли подеваться японские части и местное население. В причинах разберемся позже. В эти минуты надо скорее выяснить общую обстановку в городе.

Продолжаем углубляться в жилые кварталы. Если удастся, надо посмотреть город до окраин, поглядеть, что делается на выходящих из города дорогах.

Дома вытянулись рядком вдоль улиц. Постройки одно- и двухэтажные. Похоже, что в основном кирпичные. Более крупные дома остались левее, вдоль тех улиц, по которым проходит Леонов со своей группой.

Входов в дома с улиц почти нет. Войти в дом можно только через дверь во дворе. По пути заскочили в два-три дома. Внутри никого не попалось. Но имущество оставлено на месте, ничего не тронуто, как будто хозяева покинули жилье на короткое время.

Чаще заглядываем во дворы. За заборами, то деревянными, то каменными, аккуратные, прибранные дворики, небольшие садики, цветы и водоемы.

Кругом все цело, ничто не пострадало. Бомбардировка и обстрел жилых районов не коснулись. Не видно даже ни одного разбитого стекла в окнах.

По пути встречаются какие-то учреждения, магазины. Надписи на домах, на вывесках сделаны иероглифами. Никто из нас в них не разбирается.

Улица постепенно идет на подъем. Центр города и припортовая часть теперь ниже нас и хорошо видны. Приближаемся к железнодорожной станции. Сюда послал меня Леонов со взводом, чтобы обследовать ее и развернуться для обороны.

Тревожная пустынность улиц нервирует. Так и кажется, что вот-вот что-то должно произойти, вспыхнуть, взорваться, взлететь, загреметь, загрохотать.

Но кругом по-прежнему тихо.

— Куда подевались горожане, неужели попрятались? — добивается Костя Ермаков.

— А мало ли японцы живописали о «жестокостях» большевиков… Корейцы могли и испугаться.

— А может, японцы угнали население из прифронтовой зоны, боятся, что корейцы будут помогать нашим войскам, — предполагает старшина Соколов. Дмитрий подал эту мысль не случайно. Ему не однажды пришлось видеть массовое изгнание гитлеровцами советских людей на оккупированной территории.

Растянувшись длинной цепью, осторожно приближаемся к станции и оцепляем постройки. И тут пока никого не видно. Матросы входят в здания и отправляются обследовать вагоны на путях.

Григорий Тихонов докладывает:

— Проверил вокзал. Там все в порядке. Здание в сохранности. Оборудование как будто на месте.

— Нами осмотрены пути и ближайшие складские постройки, — доносит Сергей Бывалов. — На путях не обнаружено ни одного паровоза, стоят сформированные и одиночные вагоны, похоже, что в основном без грузов. Догорают два склада, есть несколько сгоревших вагонов. Других разрушений не видно. Людей нигде не встретили.

Выслушав донесения, с Семеном Агафоновым бегло осмотрели часть вокзала и ближние дома. Затем послал связного доложить командиру отряда об обстановке. Вернувшийся Майоров передает приказание Леонова выбрать удобную позицию, закрепиться, подготовить условия на случай боя, выставить посты и ждать дальнейших указаний.

С командирами отделений определяем сектора для наблюдения каждому, и они разводят матросов по выбранным точкам. Взвод держит станцию и ее окрестности почти под круговым обзором. Располагаться в помещениях не рискуем, это снижает видимость, уменьшает маневренность и усиливает опасность. Да и тепло — ведь стоит знойный август.