– Нам нужны еще сутки, чтобы получить препарат, - сказал председатель комитета.
– Когда орионцы хотят приступать к штурму?

– Да сейчас, немедленно.

– Почему не сообщили раньше?
– нахмурился председатель.

– Они разбили электронную систему оповещения...

– Выхода нет, - сказал председатель комитета.
– Придется их усыпить. Дайте команду - какое они там имя придумали?
– Семиглазу, чтобы...

– Семиглаз разбит.

– Тогда аварийной системе: пусть наполнит все комнаты корпуса усыпляющим газом.

– Орионцы собрались в центральном зале, - сказал начальник "Сигмы", потому задача упрощается. Там под полом имеются наготове облака наркотического газа.

– Действуйте, - сказал председатель комитета.
– Завтра мы приступим к лечению орионцев.

– Какие мужественные люди!
– сказал начальник "Сигмы".
– Они готовы предпочесть смерть неизвестности.

– Мы сделали для них все, что в наших силах...
– заметил кто-то.

– Мы должны сделать для орионцев больше чем все, - резко ответил председатель комитета.

ЭПИЛОГ

Сияющая огнями бухта охватила залив. Свежий запах йода, доносимый морским бризом, смешивался на берегу со смолистым духом туи, с еле уловимым ароматом магнолий.

Любава и Эо шли рядом.

Еле приметная в сумерках тропинка то петляла у скал, то сбегала вниз, к самой ленте беспокойного прибоя.

Скоро начался подъем.

– Ну и денек был!
– нарушила паузу Любава.
– Я запомню его на всю жизнь. Да и все орионцы, наверно, тоже. Сколько теплоты мы сегодня встретили, сколько участия!.. И солнце нынче было под стать землянам. Оно светило так ласково, так упоительно... Именно таким я и представляла его там, на борту "Ориона". Знаешь, Эо, в полете я повидала много солнц, много чужих звезд. Были среди них и красивее, и жарче нашего, но земное светило всегда будет для людей лучше всех светил во Вселенной.

– Земля, согретая солнцем, - это наша родина...

– А родина у человека может быть только одна, - закончила Любава.

Эо замедлил шаг и подошел к темной скале, которая угрожающе нависла над тропинкой. Постоял с минуту, будто к чему-то прислушиваясь.

Остановилась и Любава.

– А знаешь, - сказал тихо Эо, - скала тоже запомнила нынешний день.

Любава повернула к Эо лицо. Отвечая на безмолвный вопрос, Эо обнял девушку за талию и осторожно подвел к темной массе скалы. Нагретый за день гранит еще источал солнечный жар. Любава тихонько прислонилась щекой к камню.

– Гранит сохраняет тепло, словно память, - пояснил свою мысль Эо.

Любава на минуту прикрыла глаза.

– Там, в Гостинице "Сигма", я мечтала об этой минуте, именно об этой, произнесла она.
– И верила в нее. Быть среди землян... Ощутить, что звездный путь "Ориона" завершен. И прислониться щекой к земному камню, нагретому ласковым солнцем...

Сюда еле доносились голоса и смех. Далеко позади и внизу остался дворец, сотканный из воздуха и света. Оттененный тремя горами, он возвышался громадным сверкающим кристаллом. Там гремел еще традиционный праздник, посвященный избавлению орионцев от смертельной опасности, возвращению их в единую семью землян.

Любава вновь остановилась, заглядевшись сверху на море.

– Маяк пульсирует, словно сердце, - сказала она.

– Пойдем, - произнес Эо и взял Любаву за руку.
– Нам с тобой идти еще далеко...

Влажный гравий давно уже сменился каменистой Крымской почвой. Тропинка сделала еще один поворот, и вверху среди звезд прорезалась одинокая скала.

– Чертов палец?
– спросила Любава.

– Угадала, - сказал Эо.

Девушка улыбнулась, блеснув в темноте зубами.

– Не мудрено, - произнесла она.
– Ты мне столько раз дописывал его, что я встретила Чертов палец, как старого знакомого.

– И Ласточкино гнездо узнала?

– Узнала.

Любава присела на жесткую траву у тропинки, прислонилась спиной к валуну.

– Я еще не могу долго ходить...
– начала она.

– Отдохнем, и я устал, - перебил Эо.

Любава сняла туфли, вытянула ноги. Эо растянулся прямо на тропке.

Голоса сюда почти не доносились, ропот прибоя лишь подчеркивал тишину.

– Сколько людей прошло здесь до нас!
– сказал Эо.

– И сколько пройдет после нас!
– откликнулась Любава.

Между скал внизу виднелся кусок спокойного моря, перечеркнутый лунной дорожкой. В стороне провисала черная нить подвесной дороги, связывающей берег с биостанцией.

– Еще не привык я к этой дороге, - сказал Эо, уловив взгляд Любавы.

Любава знала, что подвесную дорогу, связывающую грузовой порт с биостанцией, выстроили в недавние тревожные дни, когда шла борьба за жизнь орионцев.