Нет. Все. Надо выбираться из города. Пить больше нельзя.

О'Тил с трудом слез с кровати и добрел до своего старого походного мешка (это ж сколько ему лет...), измазанного в саже, и вывернул его на пол.

Нащупав несколько амулетов жизни, поочередно всех их активировал и нацепил на шею.

Тупо уставился на свою измазанную в саже руку.

Когда маг увидел, что крыса умерла, в голове у него появилось два варианта: первый, он стал свидетелем внезапного сердечного приступа и второй, крыса умерла от отравления.

Вариант с сердечным приступом О'Тил сразу отбросил.

Вариант с отравлением привел к тому, что объектом отравления должен был стать сам городской маг. Хлеб!

Маг затарабанил в двери.

Все-таки, в городе он пользовался заслуженным авторитетом, и через несколько минут послышался стук подкованных сапог стражника.

Дверь открылась. На пороге появился среднего возраста стражник в помятой кирасе, но чистой одежде и блестящих от полированного крема сапогах.

– Да?
– вопросительно уставился стражник на мага.

– Меня хотели отравить, вот, видите, - маг указал на трупик крысы, - я кормил ее хлебом и она умерла.

Стражник посмотрел на мага, на крысу, на мага.

– И что?
– задал он вопрос.

– Что?! Булочника задержите, - возмущенно ответил маг, - это он принес отравленный хлеб.

– Все умирают, - заметил стражник с видом умудренного годами философа, - причем здесь булочник? Человек вам добро хотел сделать... Не волнуйтесь маг, скоро приедет дознаватель, все решится.

С трудом сдерживая негодование, маг промолчал, утвердительно кивнув стражнику.

– Тогда воды, можно?
– спросил маг.

– Это да, конечно, сейчас, - ответил стражник и вышел в коридор. Щелкнула задвижка.

– Это да, конечно, - перекривил маг стражника про себя, - а засов задвинуть не забыл.

Через пять минут опять щелкнула задвижка.

– Вот вода, маг, - сказал стражник и, оставив маленький кувшин с водой на полу возле двери, вышел в коридор.

О'Тил встал с топчана, подошел к двери и поднял кувшин.

Подошел к огороженному углу с удобствами, отодвинул тряпочную ширму и медленно вылил воду в зияющее в полу отверстие.

Посмотрев ещё раз на крысу, улегся на топчан и приготовился ждать.

Ждать пришлось недолго.

Где-то через час в коридоре застучали множество сапог, раздался предупредительный голос начальника городской тюрьмы, хорошо знакомого О'Тилу по совместным допросам, когда он помогал дознавателю установить вину нескольких бродяг, использовавших в городе запрещенные амулеты.

Дверь камеры распахнулась, аккуратно придерживаемая стражником. Первым в камеру вошел дознаватель, кивком поздоровавшийся с городским магом. Через мгновение в камеру зашли двое стражников, внося маленький пузатый сундучок, обитый бронзовыми полосами, и поставили его на стол.

Отойдя к стене камеры, они вытянулись и уставились на дверь.

В камеру вошел высокий импозантный мужчина в дорогой одежде. Поправив идеально выстриженные усы, городской голова с улыбкой обратился к магу:

– О'Тил, не буду говорить, что я рад вас здесь видеть. Но, - городской голова сделал вращательное движение пальцем руки, - обстоятельства заставили стражников задержать вас - при этих словах городской голова бросил короткий взгляд на дознавателя.

– Я уверен, что вы не виновны, - торжественно сказал городской голова, - вместе с тем, О'Тил, вы понимаете, я должен провести вас через испытание Кристаллом правды. Думаю, через несколько минут все сомнения будут отвергнуты, и вы будете свободны, - заявил городской голова.

Маг внутренне напрягся, тщательно прорабатывая варианты своих действий. Кристалл правды реагирует на неправдивые, ложные ответы испытуемого, значит, необходимо перестроить ответы так, чтобы был только один однозначный и правдивый ответ на любой скользкий вопрос.

В юности маг несколько раз так проводил деда, который имел постоянный доступ к хранилищу артефактов королевства.

Дед, пользуясь тем, что артефакты королевского хранилища заряжали вне зависимости от затрат, иногда пользовался этим в своих целях. Как он иногда шутил: 'когда нечего украсть на работе, не красть же рабочее время' и без зазрения совести использовал артефакты из королевского хранилища для обучения своего внука. И проверки его честности в том числе. Но, то были проверки честности внука для деда, а для внука это были уроки изворотливости.