— До свидания, господин Золотас.

Капитан Караманлис прибыл в управление около пяти часов вечера на следующий день и прошел прямо в свой кабинет, ни с кем не поздоровавшись. Он сел за стол, ключом открыл нижний ящик письменного стола, достал папку с фотографиями Элени, выбрал одну из них и положил на стол. Потом достал из портфеля снимок сестры и поместил его рядом. Он не обманулся: казалось, это два изображения одного и того же человека. А несколько штрихов, сделанных в лаборатории, создадут полную, или почти полную, иллюзию.

Он убрал негатив и стал читать почту. Через некоторое время ему позвонил дежурный.

— Капитан, к вам пришла та девушка. Черт возьми, капитан, она такая аппетитная…

Караманлис не был настроен на сальности.

— Можешь засунуть себе в задницу свои наблюдения. Немедленно проводи ее ко мне.

— Да, капитан. Слушаюсь.

Караманлис сделал все возможное, стараясь казаться открытым, честным и сердечным человеком и прежде всего пытаясь не выглядеть следователем.

— Вы принесли нам портрет человека, — сказал он, — чтобы спросить, не знаем ли мы о нем чего-нибудь.

— Да, это так.

— Я могу его увидеть?

Мирей вынула из сумки сделанный ею рисунок и протянула его Караманлису. Капитану с трудом удалось скрыть свое изумление.

— Это вы нарисовали, сударыня?

— Да.

— Он идеален. Я хорошо это знаю, поскольку много раз встречался с этим человеком. Что именно вы хотите узнать?

— Я ищу информацию об археологе, умершем десять лет назад здесь, в Афинах, о неком Периклисе Арватисе. Он оставил после себя исследование огромного значения, к сожалению, неоконченное, и найти его бумаги для меня очень важно. Из тех сведений, что мне удалось получить, следует — он контактировал со служащим Департамента античных ценностей, неким Аристотелисом Малидисом и еще с одним человеком… — Она указала пальцем на портрет, лежащий на столе. — Вот с ним.

Караманлис продолжал пристально смотреть на изображение и вопреки желанию ощущал, как его пронзает этот взгляд, словно за ним следит око божества.

— Кто-то рекомендовал вам обратиться лично ко мне, верно? — спросил он.

— Да, это так.

— Могу я узнать кто?

— Врач, доктор Псаррос из больницы Кифиссии.

— Псаррос… Да, вспоминаю, теперь вспоминаю. Он позвонил мне в ночь смерти Периклиса Арватиса или, быть может, на следующую, сообщив о странных обстоятельствах, при которых привезли пациента — практически в агонии. Я наводил справки о Малидисе: он часто служил у профессора прорабом во время археологических раскопок.

— Каких раскопок?

— Не знаю. Департамент античных ценностей выдал мне список текущих раскопок, уточнив, однако, что для получения более полного перечня нужно обращаться в конкретные отделы. Я так ничего и не выяснил.

— А я выяснила. Прежде чем прийти сюда, я побывала в Национальной библиотеке и просмотрела там кое-какие археологические данные. 16 ноября 1973 года Периклис Арватис занимался раскопками адитона оракула мертвых в Эфире. Результаты опубликовал его преемник, профессор Макарис.

Караманлис ощутил себя застигнутым врасплох: девушка с такой почти кукольной внешностью на поверку оказалась столь расторопной, быть может, даже слишком. Эфира… Так вот откуда взялся золотой сосуд… Что еще явилось в Афины в ту ночь с этих археологических раскопок? Возможно, туда сосуд и вернулся. Не поэтому ли Шарье и Шилдс отправились в Эфиру, бросив вызов смерти?

— Вы выполняете за меня мою работу, сударыня, — сказал Караманлис с приятной улыбкой. — Однако за Малидисом не было обнаружено никакой вины или, лучше сказать… у меня возникли кое-какие подозрения, но мне не удалось найти основания для его ареста.

— А тот, второй? Что общего у них с профессором Арватисом? — спросила Мирей, указывая на портрет, лежавший на столе.

Караманлис оказался в затруднительном положении: он хотел многое узнать от девушки, но также понимал — она ничего не скажет ему задаром. Нужно сообщить ей что-нибудь не слишком компрометирующее, но достаточно правдоподобное.

— Сударыня, — произнес он, — для меня этот человек — настоящая головоломка, но кое-что начинает проясняться. Полагаю, если вы мне поможете, нам вместе в конце концов удастся узнать все, что нас интересует. Вы сказали моим людям, будто записали номер его машины…

— Капитан, — проговорила Мирей, — я уверена, со временем мы станем хорошими друзьями, и тогда вы окажете мне услугу, а я вам помогу… Но пока сделаем так: я сообщаю вам определенную информацию, и вы сообщаете мне определенную информацию. О'кей?

— Более чем справедливо, — смирился Караманлис. — Ладно, в таком случае я могу вам сказать — этот господин, которого я годами, как выяснилось, знал под ложным именем, обладал сведениями о существовании некой археологической находки, очень ценной, по всей вероятности, привезенной в Афины Малидисом или же самим Арватисом в ночь с 16 на 17 ноября 1973 года, из Эфиры, надо добавить.