— Люси, — обвиняюще произнес Дергунчик.

Я обливалась потом, меня бросило в жар. Никогда в жизни мне не было так стыдно.

— Э-э… — Я огляделась, пытаясь найти предлог, чтобы улизнуть, и на помощь мне пришел Джин Келли: я вспомнила сообщение Дона Локвуда. — Estoy buscando а Тот. Я ищу Тома.

Они оба озадаченно нахмурили брови.

— Люси, — спросил Дергунчик, моргая так часто, как никогда раньше, — кто такой Том?

— Том, вы же его знаете. — Я радостно улыбалась. — Пойду найду его, надо непременно познакомить г-на Фернандеса с Томом. — И, глядя на Агусто, еще раз сообщила: — Estoy buscando а Тот.

Я пошла к двери, и все вокруг меня плыло и качалось.

Меня остановили громкие крики, доносившиеся из коридора. Там что-то происходило. Что-то, что отвлечет от меня внимание? Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но тут и все остальные услышали, значит, мне не почудилось. Майкл О'Коннор с Эдной остановились на полуслове, и он открыл дверь в коридор. Мы ясно слышали сердитые мужские голоса с истерическими нотами. Потом что-то упало, раздался грохот и шум борьбы. Эдна отрывисто велела Майклу закрыть дверь, что он и сделал, Мышь с Длинноносой тотчас прижались друг к дружке, а Гулькин Хрен встал рядом с ними, ограждая от неведомой опасности. У Эдны было такое лицо, точно она увидела привидение, и, посмотрев на нее, я подумала, что нам крышка. Майкл очень тихо подошел к Агусто, крепко взял его за локоть и повел в кабинет Эдны. Дверь за ними закрылась, а мы остались сидеть в ожидании невесть чего, как удобные мишени.

— Эдна, что происходит?

Она сильно побледнела и явно не знала, что делать. Крики снаружи становились все громче и приближались к нам, потом что-то ударило в стену, словно в нее кого-то впечатали, раздался болезненный вопль, и мы повскакали с мест. И тут вдруг Эдна повела себя решительно:

— Немедленно все спрячьтесь под столами.

— Эдна, да что там…

— Немедленно, Люси!

Это подействовало. Все забрались под столы. Из своего укрытия я видела, что Мышь прижалась к стене и рыдает, качаясь взад-вперед. Грэм, оказавшийся к Мыши ближе всех, пытался дотянуться до нее, чтобы ее утешить, а заодно и утишить. Луизу мне не было видно, она спряталась в дальнем конце комнаты. Что до Дергунчика, то он как раз почти не дергался, а, сидя на полу, смотрел на семейную фотографию с пикника — сын у него на плечах, жена держит на руках дочку. Волос на фото у Дергунчика куда больше, чем сейчас.

Я выглянула из-под стола, чтобы посмотреть, где Эдна. Она стояла посреди комнаты, делая глубокие вдохи. Потом одернула пиджак, потом опять несколько раз глубоко вдохнула. Каждые три секунды она смотрела на дверь с выражением твердой решимости. И снова принималась дышать, время от времени одергивая пиджак. Мне же ничего не оставалось, кроме как тупо изучать остатки салата, который я смахнула на пол при эвакуации под стол, и пытаться найти в нем третью фасоль. Красная, стручковая, помидор, кукуруза, перец, стручковая, красный лук, латук, стручковая, помидор. Больше мне нечем было развлечься, чтобы воспрепятствовать требованиям моего организма, то есть немедленно впасть в дикую панику.

Шум и крики нарастали. Мы видели через окно в коридор, как мимо стремглав пробегали люди, причем женщины держали в руках туфли, а мужчины были без пиджаков. Если все бегут, то чего ж мы сидим? Ответ на мой вопрос последовал незамедлительно. Я увидела, что кто-то мчится навстречу остальным, и этот кто-то показался мне очень знакомым. Он подлетел к нашей двери, ненамного оторвавшись от охранников, которые его преследовали, и дверь с треском распахнулась.

Это был Стив. Сосиска.

В руках он держал свой портфель, один рукав пиджака был надорван на плече, а из глубокого пореза на лбу шла кровь. Я была так потрясена, что потеряла дар речи. Обернулась к Дергунчику, чтобы понять, знает ли он, что происходит, но он сидел спрятав лицо в ладонях, судорожно вздрагивая плечами и, судя по всему, плакал.

Сперва я испытала облегчение, ведь это просто наш Сосиска, и хотела уже выбраться из-под стола и кинуться к нему, как он отбросил портфель и рывком придвинул ближайший стол к двери, чтобы заблокировать ее. Несмотря на вялое телосложение, двигался он быстро и решительно, одним махом взгромоздив пару стульев поверх баррикады. Удовлетворенный результатом, подобрал портфель и, тяжело дыша, направился к своему столу у окна.

А потом вдруг громко выкрикнул:

— Меня зовут Стив Робертс, и я здесь работаю. Меня зовут Стив Робертс, я здесь работаю. Вы не можете выбросить меня отсюда.

Когда до остальных дошло, что это Стив, они стали медленно выбираться из своих укрытий.

Первым был Грэм.

— Стив, старик, что ты де…

— Отвали от меня, Грэм, — заорал Стив, со свистом выпуская воздух из легких. Порез на лбу уже не так кровоточил, но пошла кровь из носа и заляпала всю рубашку. — Они не могут отобрать у меня работу. Все, что я хочу, — это сидеть тут и делать свое дело. Все. Отойдите от меня немедленно. Я серьезно говорю, Мэри, Луиза — вам понятно?

Квентин по-прежнему сидел под столом. Я встала.

— Стив, пожалуйста, не делайте этого. — Голос у меня дрожал. — Вы только еще больше себе навредите. Подумайте о своей жене и малышах.

— Подумай о Терезе, — мягко сказал Грэм, — успокойся. Не подводи ее.

Стив чуть-чуть расслабился, немного опустил плечи, и в глазах промелькнуло разумное выражение, но все равно это были черные, дикие глаза. Он принялся озираться, точно пытался что-то вспомнить, что-то, что от него ускользало.

— Стив, не надо делать себе еще хуже. Давайте вовремя остановимся.