Если настроиться так, что это все равно, что ревность -- нехорошее чувство, то тогда почему бы не позволить ему и интимную жизнь с другой? Если другую можно любить так же, как ее, Ивик?

– - Я ведь оставила его сразу, отец Аллин. Сразу же ушла. Понимаете, я не хотела причинять боль мужу.

– - Если бы вы не хотели причинять боль Господу...
– пробормотал Аллин. Ивик подумала, что дальнейший разговор уже понятен и не имеет смысла. Она -- как всегда в разговорах с хорошими священниками -- уже ощутила свою вину и неправильность.

Она смотрит на все это с неверной, чисто человеческой точки зрения. Ее боль, боль Марка, боль Кельма. Переживания, чувства. Дети. Семья.

А нужно смотреть -- с точки зрения Господа. Есть ли нарушение заповедей. Не оскорбила ли она Господа. Не пошла ли против церкви и ее заветов.

А их, людишек, боль -- не имеет особого значения. Мало ли отчего им может быть больно и обидно -- скорее всего, от собственных грехов.

Она не помнила толком дальнейшего разговора. Да и не было больше сказано ничего существенного. Кроме все того же -- молиться, молиться за себя, за Марка, за семью, за Кельма... Но она уже много молилась. Больше, она чувствовала, просто и не в силах. Молитвы должны помогать. Раз не помогают, значит, что-то неправильно. А что -- непонятно.

Ивик передала разговор Кейте. Не выдержала напряжения, заплакала. Ивик ненавидела это -- плакать при посторонних. Сдерживалась, вытирала слезы. Кейта выслушала и обняла ее.

– - Я же действительно совсем не думала о Боге, - пробормотала Ивик.

– - Слушай, милая... я тебя прошу -- перестань. Ты ни в чем не виновата.

Ивик теперь уже разрыдалась, ткнувшись носом в плечо Кейты.

– - Это безумие какое-то, - сказала Кейта, - ты сама не чувствуешь? Освободись наконец от этого! Перестань мучить себя. Мало того, что тебя другие мучают?

– - Но как же Аллин...

– - Аллин -- просто человек. Такой же, как все.

– - Но ведь он не просто. Он монах. Он всю жизнь посвящает... Он должен знать. Лучше, чем мы.

– - Ничего он не знает. Я тоже раньше думала, что знает. Что все они что-то такое знают. Так вот -- это не так. Дело даже не в том, что он ничего не знает о жизни и о людях. Дело в том, что он и о Боге-то ничего не знает.

Кейта, не выпуская Ивик из объятий, вывернулась и вытащила из кармана носовой платок. Вытерла Ивик нос, как маленькой.

– - Успокойся, девочка. Все просто. Марк действительно тебя любил. И для него это было -- лучшее в мире. Святое, светлое чувство. Да, быть с тобой -- трудно. Ты гэйна. Можешь погибнуть, стать инвалидом. Ты не принадлежишь себе -- ты живешь для Дейтроса. Марк это знал. И он был готов, он тянул... а потом -- сломался. Так это и бывает. При чем здесь твоя вина? Ты делала все, что могла, ты была прекрасной женой, и ради Марка ты отказалась от другой любви. Но ты живешь для Дейтроса. Мы все, гэйны, живем для него, и это главное в нашей жизни. Ты не для себя завербовалась на Триму, не для себя рискуешь -- между прочим, больше, чем в патруле. Марк знал, что это есть в твоей жизни, и он был на это согласен. А потом ему -- надоело. Заметь, он тебя ведь и сейчас не попрекал тем, что ты живешь на Триме. Это ты сама себя поедом ешь... Хотелось бы знать, кто тебе вообще такую мысль подал -- что ты виновата. Милая, если бы все мы не жертвовали, если бы наши близкие не жертвовали общением с нами -- где был бы сейчас Дейтрос? Ты же сама написала про Рейту и Кларена... А ведь помимо службы, помимо долга -- ты сделала все возможное для Марка. Разве не так? Так что это его предательство. И если кто-то здесь виноват -- то не ты.

Ивик в итоге успокоилась. Наверное, надо все-таки жить, как получается, и не морочить себе голову.

Наконец-то решила обратиться к военному психологу. Давно пора -- ей редко приходилось непосредственно отбиваться от врага в Медиане, но тенденции были настораживающими, она теряла Огонь. Дейтрийские психологи умели Огонь восстанавливать. Ивик так долго тянула лишь потому, что и сама изучала психологию, при подготовке к кураторству. Надеялась восстановиться сама.

Психолог помог -- научил парочке полезных методик. Ничего не объяснял, не доказывал. Ивик пробовала посоветоваться с ним о ситуации в целом, и он спросил задумчиво.

– - А скажите, Ивенна, вот это для вас очень важно -- что кто-то другой, более знающий и опытный, должен указать вам, как жить и как поступать?

Эта фраза запала ей в душу. И в самом деле -- почему все, буквально все вокруг умнее, чем она, Ивик? Дана умнее. Аллин. Все эти священники. Кейта.

Конечно, не прислушиваться к другим -- это отвратительно. Можно дойти Бог весть до чего. Но это у нее, скажем честно, все-таки перебор. Так тоже нельзя.

Со временем Ивик совершенно успокоилась и привыкла к новому образу жизни.

Дана права -- надо проще ко всему относиться. Изменяет? Его проблемы. Не надо из-за этого ни проклинать его, ни менять свою жизнь. Он не герой и не обязан быть героем -- ну и пусть. Можно было бы уйти, ради некоей "честности" и "принципиальности" - но зачем? Лучше с таким Марком, чем вообще одной. Секс -- дело хорошее, без него тоже тяжело. Возвращаться лучше в родной дом, где ждет близкий (пусть и не идеальный, и не любящий) человек, а не в пустую берлогу. Детям даже выросшим все равно нужны мама и папа.