— А с качество там…, - недовольно поморщился он.

— Как вы понимаете, достать это мы можем только в человеческих городах, но только с огромной переплатой и повторяю — крайне низкого качества. Если бы вы могли нам в этом помочь…, - вопросительно посмотрел он на сидящих напротив людей. — Тогда бы и вам в ответ мы бы поставляли готовые лекарства, изготовленные на основе этих веществ. И далеко не по тем ценам, что сложились в Западных баронствах и княжествах. По внутренним ценам клана. А это разница даже не в десятки, а в сотни раз.

— Ещё готовы брать у вас металл. Любой, любого качества и в любых количествах, — вставил своё замечание Бус Ур. — Расплачиваться можно готовым оружием. Качество наших арбалетов вы уже смогли оценить по тем образцам, что нашли рядом с телами погибших прошлой весной. То же относится и к лукам и к прочему холодному и метательному оружию. То, чем вооружены ваши курсанты, не в обиду вам будет сказано, — обратился он к Корнею, — ниже всякой критики. А в бою, сломанный меч или заевший арбалет, одной только выучкой не заменишь.

Сидор с неудовольствием понял что ящер перечисляет практически все их промыслы, которые они организовали в городе за эту зиму. Видно было что он хорошо подготовился. Похоже, что слова ящера о том, что они давно за ними наблюдают были не пустой звук.

— А где сейчас находятся ваши кланы? — спросил Сидор, думая о чём-то своём. — Я имею в виду, где они сейчас проживают, если это не тайна, конечно.

— Для вас это не тайна, — уважительно склонил в его сторону свою голову Бус Ур. — Как и для ваших друзей. Но для иных, это не должно стать известно, — сразу же подпустил он угрозы в голос. — Остатки наших кланов прижаты сейчас к горам, которые вы называете Северный Малый Камень. Мы специально туда отошли, так как там, за перевалом, находится чуть ли не единственный за пределами Империи источник многих наших лекарственных препаратов. Это особая ягода, ныне нигде больше не встречаемая, как только там. Из неё готовится, чуть ли не половина всех наших лекарств. Продавая лекарства, мы хоть как-то сводим концы с концами.

— Плохо только то, что местный князь, зная наше тяжёлое положение, навязал нам такие грабительские цены на сырьё, что прибыли от продажи лекарств, практически еле-еле покрывают расходы, — сердито проворчал ящер. — Но, деваться нам некуда, приходится соглашаться хоть на это.

Димон, после последних слов ящера неожиданно ухмыльнулся. Бросив ещё один насмешливый взгляд на них, он многозначительно посмотрел на Сидора и заметил у того такую же глупую ухмылку в пол лица.

— Никак ты подумал что и я, — Димон с ухмылкой подмигнул Сидору. — Ну ка, господа ящеры, где тут у нас было ведро из-под питьевой воды? — обратился он к ним.

Аккуратно слив в тазик под рукомойником остатки воды из ведра, Димон, под настороженно удивлёнными взглядами ящеров вышел с ним на улицу и что-то весёлое насвистывая двинулся в дальний угол крепости.

Вернувшись буквально через десять минут, так что ящеры за столом даже не успели ничего спросить у ухмыляющейся компании, Димон водрузил на середину стола ведро, наполненное чем-то тяжёлым и прикрытое сверху куском какой-то рванной, но чисто выстиранной линялой тряпицы.

— Вот, — торжественно провозгласил он, срывая с ведра укрывавшую её до того тряпку. — Вуаля!

— Полное ведро шишко-ягоды, господа! Правда, мороженной, — добавил он, с сожалением разводя руками. — Извините, свежей ягоды нет, зима.

— Как я понимаю, это и есть тот самый важный ингредиент для ваших лекарств, — весело заметил он, наблюдая за тем, как ящеры чуть ли не трясущимися руками перебирают мороженую ягоду, пробуя её на зуб, и чуть ли не облизывая.

— Что это? — не веря сам себе, тихо спросил Ли Дуг. — Это же та самая дикая лесная слива.

— Для вас это сырьё для лекарств, а для нас это сырьё для бражки, — ухмыльнулся профессор. — Кстати, — спохватился он, — можете попробовать винцо из неё. А не хотите вина, так можно и водочки налить.

Продолжая что-то бормотать себе под нос он покопался в углу, извлекая из брошенных там вещевых мешков свои любимые металлические бутылки. Их профессор постоянно таскал с собой, щедро угощая всех до кого только мог добраться. Похоже профессор искренне переживал что у них образовался жуткий излишек этого алкогольного продукта, вот и пристраивал его в любое горло, до которого только мог добраться.

— Вот! — радостно воскликнул он, извлекая что-то металлически блеснувшее из мешка. — Наконец-то, нашёл. Ну ка, ну ка, посмотрим, как вы оцените продукт нашего зимнего труда, — довольно улыбаясь, проговорил профессор, доставая стеклянные стопки из бокового кармашка своего вещевого мешка. — Это водка, — пояснил он глядящим на него во все глаза ящерам, — вино, извиняйте, забыл. Уж, если водка моя вам понравится, то вино уж тем более.

Налив каждому ящеру по стограммовой стопке, профессор застыл, молча наблюдая за странным выражением лиц, появившемся на мордах рептилий. Не выдержав в конце концов затянувшегося ожидания, он начал нетерпеливо постукивать своей железной бутылкой по столу, отбивая какой-то нервный, рваный мотивчик.

— Ну, — наконец совсем сорвался, не выдержав, он, — что всё это значит и в чём собственно дело. Чего вы, собственно, застыли, как непорочная дева на приёме у гинеколога обнаружившая, что непонятно с чего забеременела?