— Вот теперь меня всё никак не отпускает мысль, — глянул он прямо в глаза своего собеседника. — А может не надо было отпускать его оттуда. Вроде бы мы с тобой решили что никто не должен знать чьи это камни?

— А вот этого не надо, — сразу посерьёзнев, тихо проговорил Ведун. — Вот этого, — отчётливо, голосом, выделил он последнее слово, — делать не надо.

Этот твой дурак, как ты его назвал, дон Карлос прибежал обратно и полдня трясясь от злобы верещал что он прибьёт эту жадную тварь де Вехтора, распродающего приданое своей жены, только дайте ему денег нанять наёмных убийц. Видите ли де Вехтору мало! Верещал ровно до того момента, пока патриарх их рода дон Диего де Куэлья, там какой-то, не дал ему по мозгам и не приказал заткнуться.

Поверь, одно слово дона Диего значит больше, чем все вопли этого жалкого идиота.

— Тем не менее, своё дело его вопли сделали, — усмехнулся Иван. — Узнав имя продавца, дон Диего сразу поднял цену на покупаемые изумруды на десять процентов. А если на него ещё нажать, — Ведун самодовольно улыбнулся, — пригрозив что недовольный малой предлагаемой ценой барон де Вехтор сменит покупателя, минимум ещё десять процентов можно добавить.

— Минимум! — Ведун со значительным видом поднял вверх указательный палец.

— Откуда же такая заинтересованность? — нахмурился Сидор. — Они что, перепродавать их собрались? Вроде бы как ты большие деньги выручил за камни. Хоть Дормидонт и говорил нечто подобное, но такого, я даже не ожидал.

— Они что, ещё дороже стоят? — неверяще посмотрел он на Ведуна.

— Нет, там другое. Дела семейные, — поморщился Ведун. — А с камнями всё не так просто. Неприятный момент, — хмуро проговорил он. — Возвращаю тебе четыре камня из твоих десяти.

Достав из внутреннего кармана хорошо знакомый Сидору кисет, Ведун вынул оттуда несколько камней и в рядок выложил их перед Сидором.

— Вот, — хмуро буркнул Ведун. — Четыре больших камня. Но больше тысячи не дают. Поэтому я продавать не стал, чтоб показать тебе и чтоб ты чего нехорошего обо мне не подумал. А то один камень идёт за полтора миллиона, и тут же рядом другой — не более одной тысячи.

— Всякие мысли нехорошие могут в голове возникнуть, — покосился он на него.

Не прикасаясь к выложенным перед ним на столе камням, Сидор хмуро смотрел на них.

— И в чём соль? — буркнул он.

— Забраковали, — недовольно проговорил Ведун. — Целый консилиум знатоков ювелиров собрали, день рассматривали со всех ракурсов, ещё день ругались как сапожники друг с другом и думали. А затем вынесли окончательный единодушный вердикт. Тысяча золотых. И то, только в знак признательности к уважаемому продавцу. То есть ко мне. И только за то, что продал им другие шесть камней. Типа косточки такой сахарной.

— Что это значит? — вопросительно поднял бровь Сидор.

— Это значит, что если ты их будешь продавать в другом месте, тебе за них больше трёх, четырёх сотен золотом не дадут. А вполне может так случиться, что не дадут и этого. Вообще ничего.

Неустранимые повреждения. По всей видимости, повредили во время добычи или изначально были с дефектом.

Проще говоря, как только начнёшь обрабатывать, они у тебя в руках могут рассыпаться. Могут не рассыпаться, а могут и рассыпаться. И хорошо если не в пыль.

Учти это, когда будешь сам продавать.

— Нафиг, — Сидор решительно отстранил камни рукой. — Дают тысячу — бери. Слышал я что-то про эти рассыпающиеся в руках изумруды. Потом замучаешься отбрыкиваться от покупателя. Не говоря про то, что деньги придётся вернуть. Некондиционный товар, не соответствующий заявленным качествам, и прочая мутотень.

Возврат или замена подлежат в обязательном порядке. Плавали, знаем, — поморщился он раздражённо. — Так что если можешь вытянуть за них целую тыщу — бери. Но с условием некондиции и что они знают что берут. Чтоб потом никаких претензий не было.

— Договорились, — сгрёб обратно камни в кисет Ведун.

Теперь по остатку. Вот остаток, — достав из-за пазухи, протянул он Сидору какие-то свёрнутые в рулон пергаменты.

— Что это? — отстранился тот. — Что это ты мне подсовываешь?

— Я тебе не подсовываю, а передаю ценные бумаги на девять миллионов золотых в ценных бумагах известных банковских домов Северо-Западного Герцогства и береговых торговых государств.

— Значит так, отчитываюсь, — усмехнулся понимающе он. — Ну, про пару, проданную семье дона Карлоса, про три миллиона ты уже знаешь и даже деньги от них уже получил. Хоть и ругаешься, — усмехнулся Ведун, глядя на сразу ставшего недовольным Сидора. — Ещё один камень, самый из десятки большой, продан за пять миллионов. Взял торгово-банкирский дом "Запад" из Герцогства. Ещё один, на два миллиона, взяла торговая компания экзотическими товарами из Берегового союза. И ещё два, по миллиону каждый, взяла парочка местных баронских торговых семейств отсюда, с перевала.