А потом, браво печатая шаг, отправитесь в Сибирь, на остров Ягодный, повышать индивидуальное профессиональное мастерство. Все восемьдесят изгнанников.

И учиться будете до посинения, чтобы ни одна сволочь в будущем не могла вас так простенько подловить, как получилось с вами в этот раз.

И чтоб я не видел уныния на ваших противных рожах, — холодно проговорил он. — Иначе мстя моя, я не знаю какая будет.

В конце концов, могу я за свои потраченные нервы увидеть представление, какое и мне самому понравится. Поэтому, улыбаться будете от уха — до уха!

Вот теперь можете быть свободными, — скупо улыбнулся он.

А про тело невинно убиенного вами младенца, про нашего зомби, я вам советую забыть. Пусть в Совете с ним сами разбираются. Для нас свою функцию оно выполнило.

И не надо было на него так недобро коситься. Человек честно отрабатывал выплаченные ему денежки. Немалые между прочим. Он сам в том признался.

Ну да на каторге они ему не помогут. Жизнь на строительстве укреплений на границе с ящерами яркая, запоминающаяся, бурная и богатая впечатлениями, но недолгая. Так что можете успокоиться. долго там не живут. По крайней мере, гораздо меньше того срока, который ему назначат.

Тем более что этот дурак так и не выдал имя своего заказчика, надеясь на его помощь в дальнейшем. То есть жить ему ровно до того момента, пока не окажется на границе. А дальше — вы, думаю и сами догадаетесь о его дальнейшей судьбе.

Поэтому, отомстить ему вы просто не успеете. Без вас найдутся желающие.

Засим, я с вами прощаюсь, — поторопил он на выход всю публику.

Дождавшись когда все встанут и потянутся на выход, негромко бросил в спину выходящих из комнаты девчонок.

— А вас, Галочка, я попрошу остаться.

А вы идите, ребята, идите, — поторопил он всех остальных. — Не задерживайтесь. У вас ещё дел, чтоб к завтрашнему дню подготовиться, полно. С вами у нас разговор окончен. Нам с Галочкой надо погутарить.

Дождавшись когда все выйдут, Сидор указал на стул, на котором сидела до того девушка.

— Садись, Галя. Разговор, я думаю будет долгий, но, надеюсь полезный для нас всех.

Про твои отношения с Чернухой мы тебя спрашивать не будем. И так нам всё известно. Чернуха, когда его прижали, не скрывал особых меж вами отношений и тут же вывалил всё. Но можешь на сей счёт не беспокоиться. Ни от нас, ни от ящеров, которые только и присутствовали на допросе, никто ничего не узнает. А его шевелюрой, как и всем остальным, вплотную займётся его жена, вдруг почему-то страстно возжелавшая пройтись скалкой по рёбрам своего дражайшего муженька.

Нас интересует другое.

Что тебе такого интересного Имра Строгая сказала, что ты после вашего разговора с ней ходишь мрачная и задумчивая который уже день.

Не торопись отвечать, подумай. От того что ты сейчас скажешь многое зависит. И в частности наше будущее отношение к тебе. Сможем мы тебе и дальше безоговорочно доверять, или нам следует опасаться от тебя удара в спину.

Ведь, насколько мы знаем, Имра Строгая была твоим сотником на Девичьем Поле. А сейчас она сноха Головы, жена его любимого младшего сына и мать его внука.

Не последний человек в его доме.

В том то и дело, что последний, — тихо проговорила Галка. Опустив глаза в пол, она сидела смурная и старательно не глядела на Сидора с Беллой. — И вот это, с её то высокими амбициями, Имру и не устраивает. Хочет большего.

Она ведь из знатной в нашей республики семьи, — Галка подняла тяжёлый, мрачный взгляд на Сидора. — Из очень знатной. И очень богатой.

Но пока в городе такое уничижительное отношение к амазонкам, и особенно к тем, что были захвачены на Девичьем Поле, ничего в таком пренебрежительном отношении лично к ней не изменится. А ей бы хотелось перемен.

Вот она и пыталась обговорить со мной возможность привлечения наших ещё оставшихся в городе девочек, к делу погромов трактиров и кабаков. Надеялась что это что-то изменит.

Но поскольку, вы сказали, что программа сворачивается и задача снимается, то, думаю и говорить больше не о чем.

— Я так не думаю, — внезапно нарушила своё молчание Изабелла.

Сид, ты иди, погуляй, — обратилась она к мужу. — А мы тут между собой, по бабьи потолкуем. О своём, о девичьем. Тем более что нам явно есть о чём поговорить.

Иди, иди, — поторопила она замешкавшегося Сидора. — Есть вещи, которые мужикам лучше не слышать.

— Есть ещё кое что, что вы должны знать, — холодным, лишённым эмоций голосом продолжила Галя. Не обращая на сердито нахмурившую брови Беллу никакого внимания, Галка, глядя прямо перед собой, тихим, безцветным голосом продолжила.

— Имра Строгая не простая личность. Она никогда не удовлетворится ролью младшей жены младшего сына. Любимый он там, не любимый, ей это не важно. Речь идёт о ней и только о ней. О её личном статусе, к которому она очень трепетно относится.