— Заклинание, отпугивающее Боггарта, достаточно простое, но оно требует умственных усилий. Дело в том, что окончательно приканчивает Боггарта только смех. Что вам нужно сделать, так это заставить его превратиться в то, что вам кажется смешным.

— Сначала попробуем без палочек. Повторяйте за мной… Риддикулус!

— Риддикулус! — хором произнес класс.

— Хорошо! — заметил профессор Люпин. — Очень хорошо. Но, боюсь, это была лёгкая часть. Одного слова недостаточно. И здесь появляешься ты, Невилл.

Гардероб снова задрожал, но не так сильно, как Невилл, который шёл вперед, словно на эшафот.

— Итак, Невилл, — сказал профессор Люпин. — Сначала главное: чего ты больше всего боишься?

Губы Невилла дрогнули, но звука не получилось.

— Извини, Невилл, я что-то не расслышал, — подбодрил его Люпин.

Невилл дико оглянулся, словно прося о помощи, затем произнес тихим шёпотом: «Профессора Снейпа».

Почти все засмеялись. Даже Невилл виновато улыбнулся. Профессор Люпин задумался.

— Профессора Снейпа… хм… Невилл, ты ведь живёшь с бабушкой?

— Э-э… да, — нервно сказал Невилл. — Но… я не хочу, чтобы Боггарт и в неё превратился.

— Нет-нет, ты меня не так понял, — сказал профессор Люпин, теперь улыбаясь. — Не расскажешь ли нам, какую одежду обычно носит твоя бабушка?

Невилл явно опешил, но ответил:

— Ну… всегда одну и ту же шляпу. Высокую с чучелом грифа. И длинное платье… обычно зелёное… и иногда шарф из лисьего меха.

— А сумочка? — уточнил профессор Люпин.

— Большая, красная, — ответил Невилл.

— Хорошо, — сказал профессор Люпин. — Ты можешь представить её наряд? Четко видишь его перед глазами?

— Да, — неуверенно сказал Невилл, явно думая о том, что будет дальше.

— Когда Боггарт вылетит из шкафа и увидит тебя, Невилл, он превратится в профессора Снейпа, — сказал Люпин. — А ты подними палочку… так… и крикни «Риддикулус!» — и изо всех сил сосредоточься на одежде бабушки. Если всё пойдет как следует, профессор Боггарт-Снейп окажется одет в шляпу с грифом, зелёное платье и с большой красной сумочкой.

Последовал взрыв смеха. Гардероб затрясся ещё сильнее.

— Если у Невилла получится, Боггарт скорее всего переключится по очереди на нас всех, — сказал профессор Люпин. — Я прошу вас представить то, чего больше всего боитесь, и подумать, как придать этому смешной вид…

В комнате стало тихо. Гарри думал… Чего он больше всего боится?

Сначала он подумал о Лорде Волдеморте… Волдеморте, обретшем силу. Но прежде чем он начал представлять подходящую контратаку для Боггарта-Волдеморта, ужасная картина всплыла в его памяти…

Ободранная, покрытая слизью рука выскальзывает из-под чёрного плаща… глубокое, прерывистое дыхание, вырывающееся из невидимого рта… затем пронизывающий холод и ощущение, как будто тонешь…

Гарри вздрогнул и огляделся, надеясь, что никто этого не заметил. Многие зажмурили глаза. Рон шептал про себя: «Убрать у него ноги». Гарри был уверен, что знает, о чём это было сказано. Больше всего на свете Рон боялся пауков.

— Все готовы? — спросил профессор Люпин.

Гарри почувствовал приступ страха. Он не был готов. Как сделать дементора смешным? Но он не хотел просить о дополнительном времени — все вокруг кивали и закатывали рукава.

— Невилл, мы отойдем, — сказал профессор Люпин. — Предоставим тебе свободное пространство, хорошо? Потом я вызову следующего… все отойдите, чтобы у Невилла всё получилось…

Все отступили к стенам, оставив Невилла наедине со шкафом. Он был бледным и испуганным, но тоже закатал рукава балахона и держал наготове волшебную палочку.

— На счет «три», Невилл, — сказал профессор Люпин, указывая палочкой на ручку гардероба. — Раз… два… три… давай!

Из его палочки вырвался сноп искр и угодил в ручку. Шкаф распахнулся. Крючконосый и мрачный, из него вышел профессор Снейп, сверкающими глазами глядя на Невилла.

Невилл попятился с поднятой палочкой, беззвучно открывая рот. Снейп приближался, запуская руку в мантию.

— Р… р…Риддикулус! — пискнул Невилл.

Раздался звук, похожий на удар хлыста. Снейп замешкался; он был теперь в длинном платье с шёлковыми оборочками и высоченной шляпе с поеденным молью чучелом грифа, а в руке у него болталась огромная малиновая сумочка.

Раздался взрыв смеха, Боггарт остановился в замешательстве, и профессор Люпин крикнул: «Парвати! Вперед!»

Парвати выступила вперед с каменным лицом. Снейп повернулся к ней. Снова раздался треск и на том месте, где он стоял, появилась запачканная кровью забинтованная мумия; её лишенное выражения лицо обернулось к Парвати, и она направилась к ней очень медленно, волоча ноги, поднимая закостеневшие руки…