— Становится всё хуже и хуже, — пробормотал Гарри, откусывая голову лягушки. — В этот раз я слышал её ещё громче, и его — Волдеморта — тоже…

Люпин побледнел сильнее, чем обычно.

— Если ты не хочешь продолжать, Гарри, то я прекрасно понимаю это…

— Я буду продолжать! — горячо воскликнул Гарри, запихивая в рот остатки шоколада. — Я должен! Что, если дементоры вдруг появятся на матче против Рэйвенкло? Я не могу позволить себе упасть ещё раз! Если мы проиграем этот матч, мы проиграем чемпионат по Квиддитчу!

— Ну хорошо, — сказал Люпин. — Может быть, ты хочешь выбрать другое воспоминание — я имею в виду, счастливое воспоминание, на котором ты будешь концентрироваться… Похоже, это было недостаточно сильным…

Гарри старательно задумался. В конце концов он решил, что самым счастливым в его жизни был момент, когда Гриффиндор в прошлом году выиграл Кубок Школы. Он снова крепко сжал волшебную палочку и занял позицию в центре комнаты.

— Ты готов? — спросил Люпин, берясь за крышку ящика.

— Готов, — сказал Гарри, стараясь думать о победе Гриффиндора, а не о том, что произойдёт, когда ящик откроется.

— Начали! — объявил Люпин, сдвигая крышку.

В комнате снова стало темно и повеяло ледяным холодом. Дементор, глубоко дыша, поплыл к нему; гниющая рука тянулась к Гарри.

— Экспекто Патронум! — закричал Гарри. — Экспекто Патронум! Экспекто Патро…

Белый туман обволакивал его… Вокруг него двигались чьи-то неясные очертания… Затем появился новый голос, голос мужчины, охваченного паникой: — Лили, возьми Гарри и уходи! Это он! Беги, я удержу его!..

Кто-то поспешно бросился прочь из комнаты… С шумом открывающаяся дверь… Высокий пронзительный смех…

— Гарри… Гарри… очнись…

Люпин с силой ударил Гарри по щеке. На этот раз потребовалась целая минута, прежде чем Гарри вспомнил, почему он лежит на пыльном полу классной комнаты.

— Я слышал отца, — пробормотал он. — Я услышал его в первый раз. Он хотел сразиться с Волдемортом, чтобы мама успела убежать…

Гарри почувствовал, что по его лицу, смешиваясь с потом, текут слёзы. Он поспешно склонил голову, сделав вид, что завязывает шнурок на ботинке, чтобы Люпин их не заметил, и вытер лицо о мантию.

— Ты слышал Джеймса? — странным голосом спросил Люпин.

— Да… — Гарри поднял на него уже сухое лицо. — Почему… Вы ведь не были знакомы с моим отцом, правда?

— Я… По правде говоря, я был знаком с ним, — сказал Люпин. — Мы были друзьями в Хогвартсе. Послушай, Гарри, нам, наверно, лучше закончить на этом на сегодняшний вечер. Это невероятно трудное заклинание… Зря я надеялся, что смогу тебя ему научить…

— Нет! — возразил Гарри. Он поднялся снова. — Я хочу попробовать ещё раз! То, о чём я думаю — недостаточно счастливые воспоминания, всё дело только в этом… Подождите…

Он глубоко задумался. Настоящее, настоящее счастливое воспоминание… Воспоминание, которое он смог бы превратить в хорошего, сильного Патронуса…

Минута, когда он узнал, что он волшебник, что он покинет Привит Драйв и поедет в Хогвартс! Если это не было счастливым воспоминанием, то что же тогда? Внимательно сосредоточившись на том, что он чувствовал, когда понял, что уедет с Привит Драйв, Гарри поднялся на ноги и снова встал перед ящиком.

— Готов? — спросил Люпин с таким видом, словно он действовал скрепя сердце. — Хорошо концентрируешься? Тогда — поехали!

Он в третий раз сдвинул крышку ящика, и оттуда поднялся дементор; в комнате стало холодно и темно.

— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! — крикнул Гарри. — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!

Пронзительный крик снова зазвучал в его голове, но на этот раз он был больше похож на плохо настроенное радио: он звучал тише, громче, потом снова тише — Гарри всё ещё видел дементора: тот остановился, — а затем огромная серебряная тень появилась из волшебной палочки Гарри, и застыла между ним и дементором. Гарри чувствовал, что ноги словно сделаны из ваты, но по-прежнему стоял прямо, — хотя и не знал, надолго ли его хватит…

— Риддикулус! — воскликнул Люпин, прыгая вперёд.

Раздался громкий треск, и туманный Патронус Гарри исчез вместе с дементором; тот в изнеможении опустился на стул, будто только что пробежал марафон. Коленки всё ещё дрожали. Уголком глаза он видел, когда профессор Люпин загнал боггарта обратно в ящик, тот снова превратился в серебристый шар.

— Прекрасно! — заявил Люпин, широкими шагами подходя к Гарри. — Прекрасно, Гарри! Это было хорошим началом!

— Можно ещё раз попробовать? Только один раз?